Джоанна Аларика (Слепухин) - страница 43
— Я всегда говорил, что со штатскими лучше не связываться, — проворчал полковник, наливая себе новую порцию виски. — Напрасная трата сил и времени. Так или иначе, а все решает армия, и нечего всяким адвокатам путаться у нее под ногами.
— То-то она «все решила» в октябре сорок четвертого! — злобно огрызнулся человек в очках. — Как будто не офицеры вручили власть доктору Аревало!
Полковник побагровел.
— И вы еще обвиняете армию в октябрьских событиях! Какие это офицеры привели к власти Аревало? Такие, как Арбенс? Это шпаки в мундирах, а не офицеры! Ясно вам? Переворот сделали штатские, штатские, независимо от того, как они были в тот момент одеты!
— А что же Тогда делали настоящие офицеры? — взвизгнул человек в очках. — Где же была в тот момент гватемальская армия и ее доблестный офицерский корпус?
— Господа, господа, — вмешался хозяин, — сейчас не время для исторических споров. Прошу вас, успокойтесь…
Но его уже не слушали.
— Да как вы смеете! — ревел полковник. — Ян? потерплю, чтобы в моем присутствии…
— Вы уже десять лет терпите у себя в стране красную диктатуру! Вы, армия, у которой в руках оружие! Все вы становитесь героями за бутылкой виски…
— Господа! — хозяин повысил тон, стараясь перекричать спорящих. — Господа, вы не в своем уме!
— Он еще смеет обвинять армию в десятилетнем терпении! А кто, как не офицерский корпус, устраивал заговоры все эти годы? И кто их проваливал, как не шпаки? Мы бы уже год назад расстреляли Арбенса со всем его кабинетом, если бы не кретинизм этих сукиных сынов идиотов Бельтранена и Камачо Лаббэ, которые завалили связь с Гондурасом! Лиценциаты! Муниципальные советники! В заднице последнего из моих капралов больше сообразительности, чем в головах у этих тупиц с университетскими дипломами!
— Кабальерос, вы забываетесь! — крикнул хозяин, ударив по столу ладонью. — Прошу немедленно прекратить, мы собрались не для того, чтобы учиться казарменному остроумию! Полковник и вы, доктор, вы служите сейчас общему благородному делу свободы и хотя бы ради него забудьте свои разногласия. Если армия и общественность не сумеют найти общий язык сейчас, перед лицом общего врага, то как же вы предполагаете сотрудничать в дальнейшем, когда перед вами возникнут более сложные задачи?
Спорщики замолчали, угрюмо насупившись и не глядя друг на друга. Выдержав паузу, хозяин продолжал уже своим обычным, медленным и бесстрастным голосом:
— Итак, мы говорили относительно парашютных забросок оружия в районы сосредоточения гражданской оппозиции. К сожалению, об увеличении масштабов этих забросок думать сейчас не приходится, и по двум причинам. О первой я уже сказал — парашютированное оружие слишком часто попадает в руки властей и представляет собою напрасную трату средств. Средства у нас широки, но, господа, было бы ошибкой считать их неисчерпаемыми. Это я прошу вас учесть со всею серьезностью. Вторая причина — у нас уже нет времени. Сразу же с началом операции, очевидно, парашютирование прекратится вообще, так как забрасывать оружие в страну, охваченную гражданской войной, значило бы вооружать население, то есть делать именно то, от чего я с такой настойчивостью вас предостерегаю. Оружие будет сбрасываться лишь небольшими партиями на пути продвижения отрядов Армаса, но это будет оружие исключительно советского производства и практически негодное, без боеприпасов к нему. Что же касается господ «финкерос», могу сказать одно: если они до сих пор не сумели проглотить то, что само падало им в рот, пусть выходят из положения, как знают. Оружие, которое они прозевали, лежит в правительственных арсеналах. Пусть берут его оттуда, как только наступит «час Ч».