Сначала он терпел. Все-таки тетка есть тетка, и жизнь у нее действительно нелегкая. Но когда донья Люс обругала всех коммунистов, а значит и Эрнесто Корвалана в том числе, тут уже Педро обиделся всерьез. У кого куриный ум, сказал он, тому по крайней мере лучше не кудахтать о некоторых вещах. Дело, понятно, кончилось плохо.
В одиннадцатом часу вечера он вышел из дому, решив не возвращаться сюда по меньшей мере год. А когда станет на ноги, купит себе воскресный костюм (помимо голубого комбинезона) и будет уже электриком, тогда он придет сюда и помирится с теткой. И будет кормить ее и всю эту ораву, ладно уж.
Он отправился на станцию круглосуточного обслуживания, где по вечерам обычно собирались поболтать шоферы, и неожиданно увидел там Чакона.
— Ты что же, чарлатан,[52] — сказал он, сплюнув ему под ноги, — а еще комиксы читаешь! Тоже мне Дик Марвел. Кто тебя просил распускать язык с моей сеньорой теткой?
— Я только пожаловался на дона Тачо, — испуганно ответил Чакон. — А что случилось?
— Случилось то, что я ушел из дому, — сказал Педро. — Поссорился с теткой и ушел. По твоей вине, учти.
Чакон так расстроился, что жалко было смотреть.
— Ну хочешь, я вас помирю? — спрашивал он. — Хочешь?
— Нет уж, пожалуйста. Ты уже себя проявил, хватит.
— Что же ты теперь будешь делать? — виновато спросил Чакон, выждав минуту.
— Работать, что же еще! Поеду в Пуэрто-Барриос, там устроюсь.
— Я могу дать тебе свой нож, — сказал Чакон, мучаясь желанием загладить вину. — Хороший, из рессоры. Только я еще ручку немного недоделал, хотел обтянуть змеиной кожей…
— Давай, — великодушно согласился Педро. Нож этот он знал; Чакон, при всей своей дурости, был умелым парнем, и клинок получился на славу. — Давай сюда, нож — штука полезная. Да ты не думай, я отдам, как вернусь. Считай, что ты мне одолжил на время.
Он подышал на лезвие, потер его об рукав. Да, если обтянуть рукоятку змеиной кожей, это будет вещь.
— Ладно, мне не жалко, — Чакон махнул рукой. — А деньги у тебя есть?
— Целый доллар, — гордо ответил Педро. — От гринго Томпсона. Слушай, мое жалованье пускай отдадут тетке, как только сделают расчет. Скажи Гальвану, понял?
— Хорошо, скажу. Смотри, Педро, вон тот красный «хе-эм-сэ» идет в Чикимулу. Если ты и в самом деле решил на побережье, то из Чики тебе будет удобно поездом…
— Ясно, парень! — обрадованно воскликнул Педро. — Вон тот, красный? Ну, с шофером я договорюсь. Ладно, тогда счастливо оставаться. Ты знаешь Аделиту, что служит у масочника? Ну да, та самая. Так ты постарайся ее повидать и скажи, что я уехал. Скажи, ненадолго, пускай ждет.