– Десять, одиннадцать, – считал Вигго.
В каждом ящике – тридцать винтовок, плюс десять ящиков с патронами. Даже Рэм при всей своей деревенской простоватости сообразил: желанный миг свободы не за горами.
– Девятнадцать, – выдохнул Вигго и тупо уставился на загнутые пальцы. – Почему девятнадцать, если должно быть двадцать?!
– У тебя на левой руке шесть пальцев, – благожелательно напомнил Туб.
– Сам знаю. Но почему девятнадцать?!
Туб и его маленький вертлявый подмастерье переглянулись, причем подмастерье состроил гримасу, а Туб страдальчески закатил глаза.
– Потому что в первый раз ты загнул одиннадцать пальцев, – решил помочь Рэм.
– А ты что тут делаешь? – вызверился Вигго. – Почему не пакуешь листовки?
– Все упаковано.
– Тогда займись чем-нибудь полезным, а не вертись под ногами!
Рэм вздохнул и задал сокровенный вопрос:
– А где у вас тут знакомятся с девушками?
Вся троица уставилась на него, забыв про неразрешимую загадку девятнадцати ящиков.
– Ты о чем думаешь? – свирепо начал Вигго. – О чем ты думаешь в этот грозный час, когда судьба революции висит на волоске?
– А она висит? – удивился Туб.
– Она решается. И вообще я фигурально. Но о чем он думает, а?
Туб ухмыльнулся:
– Вообще, о правильных вещах думает. Вот перестреляют нас всех через пару недель, и не изведать Рэму женской любви и ласки. Рэм, малыш, хочешь, я познакомлю тебя со своей кузиной Брунгильдой?
Рэм покосился на механика, представил его кузину и внутренне содрогнулся.
– Да я…
– Не хочешь, как хочешь.
– Слушайте, дайте наконец ящики сосчитать! – завопил Вигго. – И отставить эти пораженческие разговорчики. Перестреляют их через пару недель… Как бы я сам вас сейчас не перестрелял, помощнички хреновы.
Сокрушенно вздохнув, молодой тролль отошел в угол и присел на двадцатый ящик. Все в Городе хорошо – и винтовок много, и патронов, и верных соратников, но вот с девушками незадача. Прикрыв глаза, Рэм попытался представить Ее.
Она каждый раз рисовалась Рэму по-разному. Иногда совсем молоденькой девчонкой в летнем таком сарафанишке, с букетом золотой медунички в руках. Иногда важной дамой, которая на всех глядит высокомерно и строго, и только на него – ласково. Иногда она была скромницей, а иногда – ух, огонь! Последнее смущало Рэма и заставляло невпопад краснеть. Вот и сейчас Рэм вспомнил картинку, которую подсмотрел тайком в журнале, и залился краской. На картинке рекламировались чулки, но вместо чулков была изображена почему-то пышногрудая фея с совершенно голыми ногами и в подвязках. Подвязки… Зачем нужны подвязки?
Рэм задумался о тайне подвязок, когда кто-то пихнул его в бок и заговорщицким голосом прошипел на ухо: