Мне было необходимо поговорить с Анджелой Ферриман, поскольку ее послание, записанное на автоответчик, недвусмысленно сулило некую разгадку, а я был решительно настроен распутать этот клубок. Однако сначала нужно позвонить Саше и сообщить ей о смерти отца.
Я остановился на кладбище Святой Бернадетты. Папа очень любил бывать на этом островке сумерек посреди самого ярко освещенного из городских районов. Стволы шести гигантских дубов вздымались вверх подобно колоннам, поддерживая свод своих переплетенных крон, а все пространство под ними напоминало мне библиотеку: подобно рядам книг, здесь выстроились надгробия с именами тех, кого смерть вычеркнула из списков живых, кого, быть может, забыли уже все, кроме этих камней.
Орсон суетился поблизости, сосредоточенно вынюхивая следы белок, которые днем спускались на могилы и собирали упавшие желуди. Пес напоминал скорее не охотника, взявшего след, а пытливого ученого.
Сняв с пояса сотовый телефон, я включил его и набрал номер мобильного телефона Саши. Она ответила после второго звонка.
– Папы больше нет, – сказал я, вкладывая в эти слова гораздо более широкий смысл, нежели она сумела понять.
Саша уже раньше выражала мне сочувствие в связи с близкой кончиной отца и поэтому сейчас не стала рыдать. Ее горе проявилось лишь в том, что чуть-чуть напрягся голос, но никто другой, кроме меня, не заметил бы даже этого.
– Он не… Он умер легко?
– Без боли.
– В сознании?
– Да. Мы с ним даже успели попрощаться.
«Не бойся ничего».
– Какое же дерьмо эта жизнь! – проговорила Саша.
– Таковы правила игры, – ответил я. – Для того чтобы нас приняли в игру, мы должны согласиться на одно условие: когда-нибудь выйти из нее.
– Все равно дерьмо. Ты еще в больнице?
– Нет, уже ушел. Так… болтаюсь. Стараюсь избавиться от плохой энергии. А ты где?
– В машине. Еду в «Пинки динер» – перекусить и поработать со своим текстом перед началом шоу. – Ей предстояло выйти в эфир через три с половиной часа. – Но, если хочешь, могу заказать еду навынос и мы где-нибудь покушаем вместе.
– Я не голоден, – ответил я, ничуть не покривив душой. – Увидимся попозже.
– Когда?
– Когда утром ты вернешься с работы домой, я уже буду там. Если, конечно, не возражаешь.
– Замечательно. Я люблю тебя, Снеговик.
– Я тоже тебя люблю.
– Это – наше маленькое заклинание.
– Это – сущая правда.
Я нажал на кнопку с надписью «конец», выключил телефон и снова прикрепил его к поясу.
Затем я выехал с кладбища, и мой лохматый друг последовал за мной, хотя и без всякой охоты. В его голове шел напряженный мыслительный процесс. Он пытался разгадать многочисленные беличьи тайны.