Подойдя к задней двери, я еще раз подергал за ручку. Заперта.
Тогда я отдернул занавеску и стал всматриваться в ночь. Орсона нигде не было видно.
Листва на деревьях трепетала. Видимо, снова поднялся ветер.
По небу плыла луна.
Судя по всему, с Тихого океана на нас надвигался какой-нибудь очередной антициклон, и погода вскоре должна была перемениться. Ветер гнал по небу рваные облака. Луна то скрывалась за ними, то появлялась снова, и казалось, что ее серебряный свет мигает в ночи. Ночной двор напоминал замерзшую реку, а тени облаков, плывшие по земле, походили на текущую подо льдом воду.
Откуда-то из глубины дома до меня донесся короткий сдавленный крик. Он показался мне таким же тонким и хрупким, как сама Анджела.
Крик был коротким и негромким, таким же нереальным, как игра лунного света за окном. Даже не крик, а некий призрачный звук, раздавшийся то ли в доме, то ли в моей голове. Как некогда с обезьяной: была – не была, так и теперь с этим звуком. То ли был, то ли нет.
Занавеска бесшумно выскользнула из моей руки и закрыла окно, а где-то в отдалении позади меня раздался стук, гулко отразившийся от стен.
Второй вскрик был еще тоньше и короче первого, но в нем определенно прозвучали боль и ужас.
Может, она просто упала с лестницы и разбила колено? А может, я слышал всего лишь свист ветра или птичий крик за окном? Может быть, луна сделана из сыра, а небо – шоколадная глазурь, посыпанная белыми сахарными звездами?
Я громко позвал Анджелу.
Она не ответила.
Дом был не настолько велик, чтобы она могла не услышать мой голос. Ее молчание было пугающим.
Шепотом выругавшись, я вытащил из кармана куртки «глок» и стал вертеть его в руках, пытаясь найти предохранитель. Мне удалось обнаружить лишь одну кнопку, которая могла быть им. Я нажал ее, и из дырочки, расположенной под дулом, вырвался тонкий луч ярко-красного цвета, нарисовав на дверце холодильника маленькую красную точку.
Мой папа, приобретая пистолет, которым мог бы пользоваться даже миролюбивый преподаватель литературы, заплатил дополнительные деньги за лазерный прицел. Какая прелесть!
Хотя я и не был искушен в системах оружия, но все же знал, что некоторые модели оснащены внутренним предохранителем. Он автоматически отключается после того, как стрелок взводит курок, а после выстрела снова включается. Может, мой пистолет был из их числа? Если нет, то в решающий момент, столкнувшись лицом к лицу с врагом, я просто не смогу выстрелить, стану паниковать и, чего доброго, прострелю ногу самому себе.
Руки мои противно тряслись, но сейчас не было времени заниматься дыхательными упражнениями и самовнушением.