В спецвыпуске ко дню Благодарения Терренс и Филипп прибывают в Америку, полные ожиданий:
Филипп: Эй Терренс! Похоже, это подходящее место, чтобы организовать новую колонию.
Терренс: Истинно так, Филипп. Никто тут не будет угнетать нашу религию.
[Пердеж и смех.]
Во второй части того же выпуска:
Терренс: я здорово замерз, Филипп.
Филипп: Да, а я еще и проголодался. Быть пилигримом — это полный отстой.
В эпизоде «Доисторический Ледяной Человек», после того, как Мефисто и мэр размораживают Горака-Стива и обнаруживают, что он все еще жив, следует оживленное утилитарное обсуждение, что же с ним делать:
Мефисто: мэр, этот человек был заморожен в течение почти трех лет. Он не будет понимать, что он видит! Он будет напуган и смущен!
Мэр Макдэниэле: Ну тогда просто не позволяйте ему умирать!
Мефисто: Возможно, смерть лучше, чем испытание на прочность, которое он вынужден будет пройти, пытаясь приспособиться к нашему времени.
Мы не знаем. Тема генетической науки в обработке Южного Парка — неопределенна и затрагивает возможность пагубных мутаций. Генная инженерия, клонирование и исследования стволовой клетки могут привести к изумительным последствиям. Они могут невольно быть источником нашего вырождения. Никто в действительности не знает, например, долгосрочных последствий для здоровья от потребления генетически модифицированных продуктов. Большой Стэн, клон Стэна, был уродом, «позорным пятном на халатах генетических инженеров». Главный утилитарный аргумент против клонирования состоит в том, что оно представляет недопустимые угрозы для будущего наших детей.
Трудно оставаться в стороне от этого, чувак
В конечном счете, мы должны примирить уважение Канта к человеческому достоинству и акценту на обязанности, с чувствительностью утилитаризма к результатам. И шоу действительно представляет положительные последствия использование генетических технологий. В эпизоде «Мамаша Картмана — по-прежнему грязная шлюха», такие технологии позволяют Картману обнаружить, что его настоящий отец — его мать! В «Куролюбе» генетика разоблачает сумасшедшего любителя кур, таким образом, доказывая свою ценность в расследовании преступления. В серии «Доисторический ледяной человек» она точно датирует Горака-Стива 1996-м годом; оборудование Эдди Бауэра также обеспечивает ценные подсказки. И, конечно, положение Кристофера Рива значительно улучшается в результате исследований стволовой клетки с удвоенной силой, эпизод «Сумасшедшие калеки». В настоящее время, следствия от продвижения вперед исследований стволовой клетки, человеческого клонирования и генной инженерии — неизвестны. Лишь одна вещь абсолютно ясна: мы не станем развратней, сказав вместе со Стэном: «Чувак, я ужасно рад, что мы вне всего этого».