Философия Южного Парка: вы знаете, я сегодня кое-что понял (Арп) - страница 55

Вопрос, который казался простым — «что такое закон» — превратился в один из самых трудных вопросов в философии. А ведь в Южном Парке поднимаются и другие важные вопросы. Как известно фанатам сериала, Южный Парк — шоу во многом философское, помимо «сортирного юмора» или скрытой (и наоборот) сатиры оно в каждой серии касается обсуждения этики, религии, расизма и всего прочего. И тема природы закона также была затронута, посредством становления Картмана его представителем.

Но тот факт, что это вопрос философский, ещё не означает, что он не важен для людей в реальном мире, таких же, как мы с вами (или для нарисованных людей в нарисованном Южном Парке). Мэтт и Трэй снова и снова показывают нам, что мы живём в мире, полном диктаторов, коррумпированных демократов и прочих негодяев. Больше всего сатиры сосредоточено на политических лидерах, избранных или нет, и это вновь наводит нас на вопрос: если у нас такие лидеры, что делает их законы легитимными? В том смысле, что легитимность законов восходит, в конечном счете, к легитимности власти (вы видели, что мы выше говорили о правиле признания и Конституции США).

Ставить под вопрос диктатуру легко, а как насчёт демократии? Если человек, допустим, за неё не голосовал, какие у него будут перед ней обязательства?

Вспоминается сцена из фильма «Монти Пайтон и Священный Грааль», где английский крестьянин, встретив самопровозглашённого короля Англии Артура, говорит: «ну, я вообще-то за тебя не голосовал!» Со своим политическим контекстом (говорящим дерьмо как оно есть), рассмотрение этого вопроса вызовет смущение, возможно, у нас у всех, а философы права ведь ещё борются с оным. И пока они ищут ответы на вопросы, мы довольствуемся остроумными проницательными комментариями по этому поводу от Трэя и Мэтта, даже если они исходят из уст такого недофилософа, как Картман.

Каждый фанат Южного Парка знает, что, до 6-го сезона, Кенни погибал почти в каждом эпизоде. За исключением, разве что, Рождественского эпизода первого сезона, в котором Кенни избежал смерти (по-видимому, потому что это — Рождество), вообще говоря, смерть Кенни — неизбежна. Мы знаем, что это случится — вопрос только как, каким новым изобретательным способом он встретит свою кончину. Оззи Осборн откусывал ему голову, в него стрелял Саддам Хуссейн, он самовоспламенялся, он был заморожен, обезглавлен, нанизан на флагшток, казнен на электрическом стуле, сожжен в микроволновке, утоплен… Список можно продолжать и продолжать. После 6-го сезона он не умирает столь часто, но мы все еще ждем, что когда возникнет серьезная опасность, он будет первой жертвой. Конечно, эта предпосылка абсурдна, так как Кенни чудесным образом воскрешается в каждом эпизоде, но никакого объяснения его воскрешениям не дается. Однако шутка никогда не становится старой, и мы нетерпеливо ждем его смерти, наряду с восклицанием Кайла и Стэна: «О, Боже мой. Они убили Кенни. Сволочи!» При этом Стэн и Кайл немедленно забывают о несправедливой смерти Кенни и ведут себя так, будто ничего не случилось, а Картман вообще редко обращает на это внимание. Но в течение краткой секунды мы смеемся над нелепостью страшной смерти Кенни.