— Запахи какие?
— Навозом пахнет. Едой разной. Цветами. Пивом от тебя.
Эрик смущенно пробурчал:
— Целый день в броне… Погоди, сейчас ещё кое-что проверим. — Воин загремел чем-то в сумке. — Где же он? А, вот. На, возьми в руки и расскажи все, что можешь, о предмете.
Эрик вложил мне в руки увесистую железяку. Я стал её изучать и одновременно делиться своими наблюдениями.
— Нож, или кинжал, не разбираюсь… Старый, рукоять кожаная, потёртая, клинок частично ржавый, тупой. Пахнет прелой кожей, землей и железом. Совсем старый, я бы сказал, ржавчина сыплется.
Эрик хмыкнул и отобрал находку.
— Можешь открыть глаза. Поздравляю парень, ты с нами! Обычный игрок, даже при полном погружении, не рассказал бы и половины того, что почувствовал ты. Вирт, конечно, очень похож на реальность, но всё-таки суррогат. А ты теперь живёшь в этом мире, отсюда полная гамма чувств и ощущений.
Я недоверчиво посмотрел на него.
— Это точно? Как-то зыбко всё…
Воин улыбнулся.
— Ну давай ещё пару вещей проверим, правда, тут всё зависит от того, как давно ты оцифровался. Юго-восток где?
Я, не раздумывая, ткнул пальцем в нужную сторону.
— А как узнал?
— Ну, компас же есть…
— Точно есть?
Я мазнул глазами по интерфейсу и увидел, что компас тю-тю. Не понял, куда он делся и откуда я чётко знаю, где какая сторона света?
Наблюдая моё недоумение, воин веселился как ребёнок.
— Никто не понимает, как это происходит. Просто у сорвавшихся постепенно начинает исчезать игровой интерфейс. Причём, зачастую функции кнопок превращаются в личные умения либо знания. Компас уходит одним из первых. Карта локаций, как старых, так и впервые посещённых, напрямую отрисовывается в сознании, кстати, теперь у тебя фотографическая память, поздравляю. Скажи, что упало с предпоследнего убитого тобой монстра?
Я тут же поправил.
— Стражника. Два серебряка, девять медяков и жетон.
Ответил и замер. Офигеть, реально ведь помню.
— Вот видишь, значит, ты уже тогда в цифре был. Память теперь, как у компа, поднял логи и вспомнил. Классно, да? Давай главный тест. Жми на логаут.
Мне стало страшновато. Выкинет из вирта, и всё. Сказка окажется сном.
— Не дрейфь, салага. Под пулемётным огнём страшнее, и ничего, люди в атаку встают. Жми давай.
И я нажал. И ещё раз, и ещё. На секунду замер, а потом голосом Кипелова проорал:
— Я свобо-о-ден, словно птица в небесах!!!!! Я свобо-о-ден, я забыл, что значит страх!
Вскочил и, пританцовывая, заорал ещё громче, переключившись уже на репертуар Летова:
— Пластмассовой мир побед-и-и-л!!!!!! Ликует картонный набат!!!!
Снующие вокруг игроки оборачивались, а Эрик с улыбкой наблюдал мой танец победителя. Затем облапал своими стальными ручищами.