— Мои люди устали после длинного и трудного пути, — произнес он. — Может, окажете милость и устроите пир в честь прибытия на Святую землю ваших братьев?
Затем, не дожидаясь ответа, направился к толпе любопытных зевак, которые в волнении тянули к нему руки.
— Вы окажете мне честь, — прошипел Конрад, наблюдая, как Ричард обнимается с его солдатами, словно со своими собственными. Конрад заметил восторженный блеск в глазах воинов, будто Ричард Львиное Сердце был самим Христом, спустившимся с небес, чтобы привести их к победе и раю. Все его солдаты сосредоточили свое внимание на этом отважном приезжем в роскошной алой мантии. В одно мгновение Конрад, их единственный предводитель в самые суровые военные времена, был забыт.
Конрад медленно побрел назад, к лагерю. Своему лагерю. Глядя на выцветшие, рваные палатки, трепещущие на морском ветру, маркграф заставил себя обуздать эмоции. Да, сейчас Ричард Львиное Сердце ему необходим. Но когда они одержат победу над Саладином, у него будет более чем достаточно времени, чтобы организовать этому королю-мальчишке несчастный случай с печальным исходом.
Маймонид мог списать это на игру воображения, но ему показалось, что время остановилось. Тронный зал султанского дворца был на удивление тих и недвижим. Воздух застыл, как будто весь двор Айюбидов задержал дыхание. Даже вездесущие мухи таинственным образом исчезли из украшенного колоннами зала, вероятно испугавшись самого противостояния, которое назревало под покровом убийственной тишины. В этом подавляющем вакууме, настолько мощном, что он вобрал в себя даже память о звуке, раввин понял истинный смысл высказывания замкнутых знатоков каббалы[59]: «В тиши раскрывается бесконечность». В этот решающий момент, когда все другие мысли вылетели из головы, Маймонид почувствовал присутствие Господа. И Судьбы.
На мраморном полу, всего в тридцати шагах от раввина, стояли испуганные герольды. Они принесли вести — пока еще не озвученные — от прибывших недавно полководцев, вести, которые перевернут ход истории. Троих отрядил король по прозвищу Ричард Львиное Сердце, чьи корабли были впервые замечены у берегов Палестины всего четыре дня назад. Новость о прибытии неверных захватчиков тут же облетела округу, вселяя ужас в сердца евреев и мусульман и неуверенность — в сердца оставшихся в Иерусалиме христиан, которые уже привыкли к снисходительному и беспристрастному правлению Саладина. Шпионы аль-Адиля сообщили, что у северного побережья кинули якорь более двухсот судов, на борту которых от пятнадцати до двадцати пяти тысяч человек. Новоприбывшие присоединились к своим осажденным братьям в окрестностях Акры. Такая армия, объединившись с остатками сил крестоносцев из Палестины, представляла собой довольно серьезную и непосредственную угрозу мусульманскому господству.