Из-за высокой песчаной дюны, закрывшей им обзор, к ним сзади подскакал часовой в зеленой чалме. Он приблизился к Саладину и что-то сказал, но его слова заглушил ревущий ветер пустыни Негев. Саладин, по-видимому, понял его и повернулся к Маймониду, давая знак, чтобы он подъехал к нему. Тот пришпорил кобылу и тут же поморщился от неожиданного лошадиного галопа: его бедра горели от напряжения после многодневной безостановочной скачки на несчастном животном. Саладин улыбнулся, заметив недовольство раввина.
— Друг мой, похоже, лекарю самому нужна медицинская помощь.
Маймонид знал о менее дружеских насмешках со стороны некоторых приближенных Саладина, поэтому заставил себя ехать с высоко поднятой головой.
— Люди в моем возрасте всегда кажутся дряхлыми, сеид. Мы намеренно привлекаем к себе внимание.
Саладин искренне рассмеялся, а потом заговорил громче, чтобы услышали все члены их диверсионной группы:
— Я только что получил известие о том, что до армии Ричарда Львиное Сердце осталось два дня пути.
В его словах слышался энтузиазм, новость о нависшей встрече с безжалостной силой явно его возбудила. Маймонид прикусил губу и решил уточнить, не сошел ли султан с ума, как он начал подозревать.
— Мы сможем вовремя собрать подкрепление? — осведомился раввин.
Улыбка Саладина погасла, он стал серьезен. Маймонид поразился, когда увидел тень печали в темных глазах.
— Нам не нужно подкрепление.
Маймонид заколебался, не зная, что ответить. Все казалось бессмысленным. Саладин явно заметил по лицу раввина, что того снедают противоречивые чувства: желание дать разумное объяснение странным событиям, в которых они принимают участие, и страх перед тем, что такого объяснения не существует.
— Автор «Путеводителя колеблющихся», похоже, сам колеблется, — сказал Саладин.
Маймонид глубоко вдохнул.
— Прости меня, сеид, но мы не сможем удержать Аскалон таким малочисленным отрядом.
В этот момент их лошади взобрались наверх огромной дюны и у Маймонида появилась возможность взглянуть на Аскалон, похожий на изумрудный остров. Казалось, что Бог уронил на землю кусочек рая, чтобы тот служил мостом между двумя адами-близнецами: Негевом и Синаем. Город окружали блестящие ряды пальм с гроздьями фиников. Белые каменные дома, сверкающие, словно мраморные, стояли посреди аккуратно подстриженной травы, а вдоль домов росли ухоженные кусты роз.
Саладин затаил дыхание, глядя на город, который часто называл настоящей жемчужиной халифата. Маймониду показалось, что он видит в глазах султана слезы.
— Ты прав, друг мой. Таким малочисленным отрядом Аскалон не защитишь. — Саладин помолчал. — Ты помнишь, что написала Мириам?