В конце концов, мучаясь от стыда, она решила ничего не говорить.
Это была ее первая тайна от мужа, и ей стало не по себе.
Незадолго до ужина, услышав, что Джеральд возвращается, она поспешила на кухню и притворилась, что очень занята приготовлением еды, чтобы скрыть свое смущение.
Сразу же было ясно, что Джеральд не видел Дика Виндифорда. Аликс почувствовала облегчение и в то же время растерянность — она ничего не скрывала от мужа (раньше). Только после неприхотливого ужина, когда они оба сидели в отделанной дубом столовой, через распахнутые окна которой проникал душистый ночной воздух, Аликс вспомнила о записной книжке.
— А вот чем ты поливал сегодня цветы, — сказала она и бросила книжку ему на колени.
— Наверное, уронил где-нибудь в саду.
— Да. И теперь я знаю все твои секреты.
— Невиновен, — покачал головой Джеральд.
— А что за любовное свидание ты назначил на девять часов сегодня вечером?
— Ах, это… — В первый момент он казался ошеломленным, но через секунду весело улыбнулся, как будто вспомнил что-то смешное. — Это любовное свидание с очень красивой девушкой, Аликс. У нее каштановые волосы и голубые глаза, и она очень похожа на тебя.
— Не понимаю, — сказала Аликс с наигранной серьезностью. — Ты уклоняешься от ответа.
— Нет. Собственно говоря, я написал это, чтоб не забыть проявить сегодня несколько негативов. Я хочу, чтоб ты мне помогла.
Джеральд Мартин был заядлым фотографом. У него был фотоаппарат, правда, немного старомодный, но с отличными линзами, и он проявлял пластинки в подвале, который приспособил под фотолабораторию.
— И это нужно сделать точно в девять часов, — подразнила мужа Аликс.
— Дорогая моя девочка, — в его голосе чувствовалось раздражение, — все всегда следует точно планировать. Тогда и работу свою сделаешь как надо.
Некоторое время Аликс сидела молча, наблюдая за мужем. Запрокинув голову на спинку стула, он курил: резкие линии его чисто выбритого лица четко вырисовывались на темном фоне.
Внезапно непонятный страх охватил ее, и она, не удержавшись, воскликнула:
— О, Джеральд, как бы я хотела знать о тебе больше!
Он удивленно воззрился на нее.
— Но, Аликс, дорогая, ты же все знаешь обо мне. Я рассказывал тебе о своем детстве в Нортумберленде, о своей жизни в Южной Африке и о том, как десять лет жил в Канаде, где мне повезло и я разбогател.
— Это все дела! — усмехнулась Аликс.
— А-а, знаю, о чем тебе хотелось бы знать! — внезапно рассмеялся Джеральд. — Все вы, женщины, одинаковы. Ничто не интересует вас так, как личные дела.
Почувствовав, что у нее пересыхает в горле, Аликс невнятно пробормотала: