— Не вообразила ли ты себе, что держишь в руках пятьдесят тысяч фунтов?
— Просто странно, что такое совпадение… Рубины, оправленные в платину. У платины такой же тусклый серебристый блеск — как и этот. А камни — смотри, как они блестят на солнце, какой изумительный алый цвет? Сколько же их тут? — Она сосчитала. — А что я говорю? Ровно двадцать один!
— Не может быть!
— Да-да. То же количество, что указано в газете. О Тэд, не думаешь ли ты…
— Скорее всего… — Но прозвучали эти его слова не очень уверенно. — Есть один способ проверить, настоящие они или нет — поцарапать ими о стекло.
— Это годится только для бриллиантов. Но, Тэд, ты помнишь, тот человек был какой-то странный — тот, который продавал фрукты, — очень уж гадкий. И странно так усмехнулся — помнишь? Когда сказал вдруг, что в корзинке ягод больше, чем на два фунта, и добавил: «И каких!»
— Верно, но, Дороти, с какой стати он стал бы отдавать нам, по сути, пятьдесят тысяч фунтов?
Мисс Пратт покачала головой, совершенно сбитая с толку.
— Действительно какая-то глупость получается, — признала она — Разве только.., что, если его разыскивает полиция?
— Полиция? — Эдвард немного побледнел.
— Да. В газете дальше было написано: «Полиции удалось обнаружить кое-какие улики».
По спине Эдварда пробежал холодок.
— Не нравится мне все это, Дороти. Ведь полиция может выйти и на нас.
Дороти, открыв рот, вытаращила на него глаза.
— Но мы же ничего такого не сделали, Тэд. Мы же не знали, что спрятано в этой корзинке.
— Поди теперь докажи! Так нам и поверят!
— Да, едва ли, — согласилась Дороти. — О Тэд, ты действительно считаешь, что это-то самое? Это же просто как в сказке!
— Хороша сказочка, — сказал Эдвард. — Гораздо больше похоже на те душераздирающие истории, в которых главный герой отправляется в Дартмур[18], невинно осужденный на четырнадцать лет.
Но Дороти не слушала его. Она надела колье себе на шею и смотрелась в маленькое зеркальце, которое достала из сумочки.
— Прямо как герцогиня, — прошептала она упоенно.
— Нет, не верю, — резко сказал Эдвард. — Это подделка. Это должна быть подделка.
— Да, дорогой, — сказала Дороти, продолжая рассматривать себя в зеркальце. — Очень может быть.
— Чтобы такое совпадение — нет, полная чепуха!
— Голубиная кровь, — прошептала Дороти.
— Это абсурд, вот что я тебе скажу, абсурд. Дороти, ты слушаешь, что я тебе говорю, или нет?
Дороти спрятала зеркальце. Она повернулась к нему, поглаживая рубины, украшавшие ее стройную шею.
— Ну как? — спросила она.
Эдвард взглянул на нее и тут же забыл про все свои обиды. Он никогда еще не видел Дороти такой. Она была неотразима, настоящая королева. Сознание того, что вокруг ее шеи обвито колье ценой в пятьдесят тысяч фунтов, превратило Дороти Пратт в совершенно другую женщину. Она была прекрасна и обольстительна, как Клеопатра, Семирамида