Между тем, и связи, и возможности Легюэ были гораздо более ограничены, чем это казалось на первый взгляд. Сам Мориньер чаще всего использовал арматора втемную. Проводил по уже отработанной, отлаженной схеме. Так было проще и безопаснее — и для него, и для самого арматора. Со стороны операции подстраховывали, действительно, серьезные люди. Но в последнее время, после ареста Фуке и связанным с ним расследованием и чистками на местах, многим из них пришлось залечь на дно. Поэтому и дела Легюэ, как он выразился, "стали идти совсем не так хорошо, как раньше". Мориньер в связи с вышеупомянутыми событиями вынужден был свернуть большую часть своих операций.
Так что Мориньер знал о действительных возможностях Легюэ все. Но не препятствовал попыткам арматора представить себя более значительным. В конце концов, от того, насколько человек выглядит убедительно, напрямую зависит его заработок.
Итак, если эти "его братья", действительно, считали, что возможности Легюэ достаточно велики — они к иезуитам не имеют никакого отношения.
Между тем, Мориньер не мог не признать, что некоторый дух, наводящий на мысль, что Орден может иметь к этому какое-то отношение — в деле был. Мимолетный. Как если бы кто-то знал понаслышке о том, что и как устроено в Ордене, и, опираясь на внешние признаки, тоже решил "создать впечатление" — не всерьез, рассчитывая исключительно на уважение и страх, которые большинство жителей города испытывали к Ордену.
Было еще нечто, что вызывало у Мориньера много вопросов. Ввезя в город контрабандный груз, они доверили дальнейшее сокрытие его другу Легюэ — человеку, держащему в городе погребальную контору. Могло это быть случайностью? В общем, да. Но такие случайности Мориньер не любил.
— Сколько в Марселе погребальных контор? — спросил.
Кажется, он прервал арматора. Тот говорил что-то опять о своих страхах и желании уехать прочь, куда глаза глядят. Услышав вопрос гостя, растерялся.
— Не знаю точно. Пять. Шесть. Может, еще больше.
— Почему тогда эти ваши клиенты предложили сотрудничать с ними именно вашему другу? По вашей рекомендации?
— Нет. Я был очень удивлен, когда узнал, что они приходили и к Жозе. Предложили, как и мне, шкатулку с золотом — за работу. И вторую — за молчание.
— Молчание вашего Жозе оплачивалось, однако, недешево, — съязвил Мориньер. — Или ваш друг считал, что он стоит больше? За каким чертом он прибежал со своим открытием к вам?
Старик молчал, опустив голову. Потом пробормотал:
— Он не мог молчать. Он очень испугался. Представьте себе — три огромных ящика, полных драгоценностей и золотых монет! Они опускали их в ямы вчетвером — и едва не уронили. Узнав, что дело серьезно, — запаниковал. Кто бы смог удержаться!