— Бестактность, вот как я это называю. Лорд Кейтерэм говорил мягким, немного жалобным голосом и, похоже, был очень доволен найденным точным словцом.
— Бестактность вопиющая. Я давно заметил — все эти выскочки патологически бестактны. Может, именно поэтому они и делают такие сумасшедшие деньги.
Лорд скорбным взглядом окинул из окна просторы родового поместья: с сегодняшнего дня оно вновь находилось в его распоряжении.
Дочь лорда Кейтерэма, леди Эйлин Брент, которую в кругу друзей и знакомых называли просто Бандл, взглянула на отца ироничным взглядом и рассмеялась.
— Тебе уж точно не сделать сумасшедших денег, — сухо заметила она. — Впрочем, сдать Чимниз этому Куту — весьма недурная сделка. Кстати, что он за человек? Солидный?
— О, человек он основательный. — Лорд Кейтерэм слегка поежился. — Красное квадратное лицо и серо-стальные волосы. Сильная личность, как это принято теперь называть. Представь себе паровой каток в образе человеческом — вот тебе и мистер Кут.
— Зануда? — сочувственно спросила Бандл.
— Зануда редкостный; сплошь добродетели — одна другой хуже — трезвость, пунктуальность… Уж и не знаю, кто страшнее — “сильные личности” или “серьезные политики”. Лично я предпочитаю жизнерадостных шалопаев.
— Жизнерадостный шалопай вряд ли заплатил бы тебе столько, сколько ты заломил за этот наш пантеон, — резонно заметила Бандл.
Лорд Кейтерэм поморщился.
— Я же просил тебя, Бандл, не употреблять таких слов. Мы же только отвлеклись от этого ужаса.
— Не понимаю, почему ты так близко принимаешь это к сердцу. В конце концов, людям надо же где-то умирать.
— Не понимаю, почему это должно происходить в моем доме, — возразил лорд.
— А почему бы и нет? Тут столько народу перемерло — все эти бабушки, прабабушки.
— Ну, это совсем другое. Когда здесь умирает кто-то из рода Брентов — это вполне естественно. Но я категорически возражаю против чужаков. А особенно — против всяких там дознаний в моем доме. А то это становится уже дурной традицией: второй случай. Помнишь, какой тарарам тут устроили четыре года назад? Кстати, тогда всю кашу заварил Джордж Ломакс. Это целиком на его совести. Если, конечно, она у него есть.
— А теперь, по-твоему, во всем виноват Паровой Каток Кут? Я уверена, он расстроен не меньше других.
— А все из-за отсутствия такта, — гнул свое лорд Кейтерэм. — Разве можно приглашать в гости, да еще в чужой дом, кого попало? Чтобы они потом тут умирали. Нет, Бандл, ты как знаешь, а я не переношу дознаний. И боюсь, никогда не смогу относиться к ним по-другому.