Сурок прошлёпал босыми ногами по тёплому ламинату до бара. Открыл дверцу холодильника и вытащил стеклянную бутылку колы.
- Так, а чё ты с немцем-то будешь теперь делать? Встречаться?
- Не знаю, - Олеся взяла бутылку. – Я же его не видела. Только на фотографии. Ты что, ревнуешь? Он же совсем старенький, немецкий старичок. Милый дедуган…
- Ты, смотрю, влюбилась…
- Нельзя влюбиться в фотокарточку, - Макаронова,поморщившись от газированной воды, приподнялась и стащила с кресла сумочку. – Вот он, мой импортный красавчик. Сперва, конечно, он мне фу-у-у… показался, а сейчас, вроде, и ничего.
Протянула фотографию.
Сурок взглянул.
- Ха, чисто Геббельс!
- Кто?
- Проехали, ладно. Как зовут?
- Рихард Ланге.
- Надо же, выходит, ты будешь фрау Олеся Ланге?
- Всё может быть.
- А сколько ему?
- Семьдесят или восемьдесят... Я не знаю. Может, девяносто, - она опустила голову на плечо Сурка.
- Давай сегодня без него…
Сквозь шторы медленно пробивался серый рассвет. Олеся Макаронова тихо посапывала на плече. Сурок лежал с открытыми глазами и смотрел в потолок.Вот и немец беспризорный… Томится в одинокой старости. Тоже любви хочет и не думает о своих похоронных деньгах. Наверное, воевал, фашист. Зароют, как ветерана, с почестями, за счёт государства. Дать Леське тыщу гривен?.. Зачем? Пусть сама вырулит. За него никто проблем не решал. И она должна повзрослеть… Купить будущее за гробовые деньги никому не удавалось.
Сигнал «чужой у ворот» подбросил с постели. Вадим отдёрнул плотную штору. За забором темнели две машины.Вазген! Почему не открывает ворота своим пультом? Может, потерял? И хорошо, что не заезжает, иначе бы спалился на бабе.
- Вставай, быстро! - сорвал одеяло с Олеси, стал лихорадочно застегивать брюки.
- Что такое? – девушка спросонок приподнялась на локте.
- Быстро, я сказал! – подцепил ногой упавшийсвитер. – Хозяин приехал. Твои тряпки здесь?
- Все.
- Прибери, кровать застели, как было. Потом в гардеробную, - показал на дверь, - там сиди и не дыши. Я приду. Понятно? И мобильник выруби.
- Сел ещё вчера. А сколько ждать?
- Пока не приду.
Набросил портупею и вылетел через задний двор в комнату охраны. Успел вовремя.
- Привет, Сурок! – поднял голову в камеру крупный мужчина. – Дрыхнешь?
- Здравствуйте, - включил на пульте громкую связь, - Вазген Анатольевич. Охраняю рубежи родины. Всё в порядке, ничего не произошло. Открывать?
- Подожди, пограничник, - вновь лицо на мониторе, - отключи сначала камеры. Не торопись. Понял?
- Понял.
- Прямо сейчас. И скажешь мне… как только…