Она распахнула оба окна, и Джордж Ломакс, войдя в комнату, увидел ее стоящей со сверкающими глазами и развевающимися на ветру волосами.
— Сейчас я закрою. Но нужно немного проветрить. Вы не встретили в холле шантажиста?
— Кого?
— Шантажиста, Джордж. Шан-та-жи-ста! Шантажиста! Человека, занимающегося шантажом.
— Вирджиния, дорогая, вы шутите!
— Я вполне серьезно.
— Кого же он пришел шантажировать?
— Меня, Джордж!
— Что вы натворили, Вирджиния?
— Ну, в этом случае как раз ничего. Этот джентльмен принял меня за кого-то другого.
— Надеюсь, вы позвонили в полицию?
— Нет. Разве это необходимо?
— Ну… — Джордж помолчал. — Пожалуй, нет, возможно, вы действовали разумно. В связи с этим делом вокруг вашего имени мог бы подняться неприятный шум.
Может быть, вам пришлось бы давать показания…
— Ну, это было бы даже интересно, — сказала Вирджиния. — Я бы хотела побывать на допросе и посмотреть, так ли все у судейских, как о том пишут. Недавно я заходила на Вайн-стрит справиться о брильянтовой брошке, которую потеряла. Так вот, там был очень симпатичный инспектор — самый симпатичный из всех, кого я знаю.
Джордж, по обыкновению, пропустил все не относящеся к делу мимо ушей:
— И как же вы поступили с этим негодяем?
— Боюсь, Джордж, что я позволила ему делать это.
— Что — это?
— Шантажировать меня.
Лицо Джорджа прямо-таки перекосилось от ужаса, Вирджиния прикусила губу.
— Насколько я понял, вы говорите, что не рассеяли его иллюзий на ваш счет?
Вирджиния кивнула и искоса посмотрела на него.
— Господи! Вирджиния, да вы с ума сошли!
— Полагаю, что на моем месте вы поступили бы так же.
— Но зачем? Боже, зачем?!
— Причин несколько. Для начала, он делал все так замечательно — ну, шантажировал… Я вообще не люблю прерывать мастера, когда он делает свое дело, — и отлично делает! И потом, сами посудите — ведь меня никогда не шантажировали…
— Надеюсь.
— Мне хотелось испытать, каково это.
— Я отказываюсь вас понимать! — Я знала, вы не поймете…
— Но вы, по крайней мере, не дали ему денег?
— Самую малость, — извиняющимся тоном сказала Вирджиния.
— Сколько?
— Сорок фунтов.
— Вирджиния!
— Джордж, дорогой мой! Это не больше того, что я плачу за вечернее платье. Купить новые ощущения ничуть не хуже, чем купить новое платье.
Джордж Ломакс гневно покачал головой, и лишь появившийся в этот момент Чилверс помешал ему выразить свое возмущение. Чилверс принес чайный прибор, и Вирджиния, довольно ловко управившись с тяжелым серебряным чайником, продолжила:
— Джордж, были и еще причины, и куда более серьезные. Нас, женщин, обычно считают кошками, но сегодня я, в сущности, выручила одну женщину. Этот шантажист, вероятно, не собирается разыскивать другую Вирджинию Ривел. Он думает, что птичка в клетке. Бедняжка! Она, видно, страшно боялась, когда писала эти письма. Господину шантажисту не пришлось бы много трудиться. Здесь же, хоть он и не догадывается, перед ним совсем не так беззащитны. Благодаря моему безвинному прошлому я могу вести с ним эту игру. Коварство, Джордж, бездна коварства!