— Ну что ты, Сюзанна, — отвечал он. — Иди ложись, выспись хорошенько. Тебе это необходимо.
— Ты к чему клонишь? — с подозрением спрашивала она.
Он вздыхал, шуршал газетой.
— Не поцелуешь меня на сон грядущий? — спрашивала она, и если он внимательно прислушивался, то угадывал в ее голосе легкую дрожь.
— Конечно, — говорил он, клал газету на пол, вставал, подходил к ней, быстро целовал в уголок рта. — Доброй ночи. Приятных снов.
Однажды вечером она повисла у него на шее, не желая отпускать. Нет уж, это вовсе ни к чему. Цепкие руки, внезапные приступы паники, которые ни с того ни с сего накатывали на нее и в любую минуту могли обернуться яростью. Пальцы ее ползли вверх по затылку, другая рука легла ему на гульфик. Тут и до беды недалеко. Ведь несколько раз случалось, что со злости она била его кулаком в весьма чувствительные места.
— Иди-ка ложись, — простонал он, осторожно пытаясь высвободиться.
— А ты со мной не пойдешь? — прошептала она.
— Нет… нет, я еще посижу, почитаю.
— Почитать можно и завтра.
— Нет. Я все-таки…
Сюзанна напряглась, но руку не убрала.
— Знал бы ты, как это противно, — тихо сказала она.
— Что?
— Заигрывать с тобой.
Он промолчал.
— Ты все время меня отталкиваешь. Мы вообще не бываем вместе. Я даже не помню, когда мы последний раз занимались любовью.
— Подобные разговоры желанию не способствуют, — недовольно буркнул он.
— А у тебя вообще есть желание?
Он тяжело вздохнул, пытаясь вырваться из ее цепкой хватки.
— Ты завел другую? — подозрительно спросила она.
— Другую?
— Да, может, ты предпочитаешь в постели другую? У тебя все время такой загадочный вид, — дрожащим голосом продолжала Сюзанна. — Ты же ничего мне не рассказываешь. Отталкиваешь меня. Если б ты знал, каково мне это чувствовать, Йоаким. Я чуть ли не вызываю у тебя отвращение.
— Это неправда, Сюзанна.
— Возможно. Но мне так кажется.
Он не знал, что сказать. На миг повисла тишина. Рука Сюзанны по-прежнему лежала у него на гульфике. И вдруг в ее глазах вспыхнула злость.
— Ты меня больше не любишь!
Она резко сжала пальцы. Йоаким схватил ее за запястье.
— Мне больно, Сюзанна.
А она, не убирая руки, прошипела:
— Иногда я думаю, было бы легче, если б мы расстались.
— Ты хочешь расстаться? — быстро спросил он и сам удивился, с какой легкостью и надеждой произнес эту фразу.
— Да нет, пожалуй, — строптиво отозвалась она. Йоаким отвел глаза; секунда — и Сюзанна отпустила его. Хлопнув дверью, ушла в спальню.
А вот я бы с тобой расстался, думал Йоаким на следующий день, лежа в гостиничной ванне на Водроффсвай. И с большим удовольствием. Ошеломленный собственными мыслями, он запрокинул голову на жесткий фаянсовый край ванны. Несмотря на горячую воду, его пробрал озноб. Но, увы, это невозможно, думал он. И не случится никогда.