— Что же делать? — спрашивала себя Селеста и не находила ответа.
Близилось время ланча, когда в комнату заглянула Нана.
— Как думаете, его светлость еще остается? — озабоченно поинтересовалась она.
— Не могу даже представить, что он захочет сесть с нами за стол. Кстати, что у нас на ланч? — Только пара голубей. Мистер Коппл принес, когда заходил сегодня утром. За что я очень ему признательна.
— По-моему, он за тобой ухаживает, — рассмеялась Селеста.
— Скажете тоже! — замахала руками служанка. — Просто мистер Коппл любит посудачить да вспомнить добрые старые времена, а в деревне ему и потолковать-то не с кем — все заняты.
— В любом случае голубям мы рады. Один будет для Джайлса, а второй — для лорда Кроуторна, если он останется. А мне свари яйцо.
— Неправильно, — покачала головой старая служанка, — чтобы тот, у кого есть все, объедал тех, у кого нет почти ничего. Да еще и привез мастеру Джайлсу всю эту выпивку! Вы же знаете, на пользу она ему не пойдет.
— Знаю, Нана, знаю, — вздохнула Селеста. — Будем надеяться, что лорд Кроуторн скоро уедет. У меня на душе тяжело оттого, что он в коттедже.
Но, говоря это, Селеста уже чувствовала, что надеяться на скорый отъезд гостя не приходится. Опасения подтвердились: через несколько минут Джайлс крикнул служанке, что его светлость останется на ланч.
А потом Селеста услышала и свое имя. — Селеста! Сойди вниз! Ты мне нужна.
Ослушаться она не могла.
Медленно, неохотно, казня себя за то, что не придумала причину остаться в своей комнате, девушка спустилась по лестнице и вошла в гостиную.
Лорд Кроуторн выглядел еще отвратительнее, чем накануне.
Под глазами набрякли темные мешки, от крыльев носа к уголкам рта пролегли глубокие морщины, придававшие еще более сардоническое, чем обычно, выражение лицу, казавшемуся в ярком солнечном свете неестественным, мертвенно-бледным.
— Я у ваших ног! — воскликнул он, поднося ее руку к губам.
И снова ее бросило в дрожь от одного лишь прикосновения влажных губ.
Селеста не смотрела на него, но чувствовала его взгляд, медленный, липкий, словно раздевавший ее.
— Я к вам с подарком, — сказал лорд Кроуторн.
— А я читала, что данайцев, дары приносящих, должно опасаться, — ответила она. — То же и к лондонцам относится.
Лорд Кроуторн рассмеялся, как будто Селеста отпустила шутку, и, достав из кармана какую-то коробочку, вложил ей в руки.
Это был обтянутый бархатом футляр, открыв который девушка с изумлением обнаружила усыпанный брильянтами браслет.
Секунду или две она смотрела на украшение, потом закрыла футляр и вернула лорду: