Достигнув живой изгороди, девушка остановилась — перед ней во всей красе стоял Монастырь.
Необыкновенное, великолепное зрелище предстало в ночной тиши.
Чистый лунный свет позволял рассмотреть и елизаветинскую крышу, и каминные трубы, и створчатые окна.
Селеста всегда, даже ребенком, ощущала особенную духовную, почти священную атмосферу этого места, созданную в давние времена монахами и сохранившуюся вопреки течению времени.
Это был ее дом, и теперь он принадлежал человеку, которого она любила.
Интересно, скоро ли граф привезет туда невесту? Ей вспомнились слова леди Имоджен о том, что Монастырь — идеальное место для бала-маскарада.
«Я бы с удовольствием оделась домашним привидением — там обязательно должен быть призрак!»
А может быть, призрак, бродящий по имению, — это она сама?
Может быть, если она станет призраком, граф будет чаще ее вспоминать?
Думать о нем, зная, что он рядом, спит в главной спальне, было невыносимо, и Селеста, отвернувшись от Монастыря, направилась в другую сторону.
Заросшая мхом тропинка вела туда, где кусты живой изгороди подходили к сосновому лесу, окружавшему дом сзади и защищавшему его от постоянно дующих с моря северо-восточных ветров.
Неслышно шагая по пружинящей мягкой подстилке, Селеста приближалась к дому, который оставался пока скрытым деревьями.
Занятая своими мыслями, она остановилась вдруг как вкопанная, услышав впереди мужские голоса.
Кто бы это мог быть?
Будь жив отец, она подумала бы, что это егерь, либо вышедший на ночную охоту, либо высматривающий браконьеров.
Но после смерти отца всех егерей отпустили, а о новых, если бы граф взял кого-то, уже говорили бы в деревне.
Если это не егеря, то кто же тогда? И что могут эти люди делать ночью в лесу?
Движимая любопытством и скрытая деревьями, Селеста повернула на голоса.
Подойдя ближе, она раздвинула густые листья рододендронов и увидела небольшую песчаную полянку. Под раскидистой елью сидели двое незнакомых мужчин.
За полянкой начиналась тропинка, которая, как знал здесь каждый, вела к Монастырю.
— Который час? — низким голосом спросил один из незнакомцев.
Грубоватая внешность незнакомцев подчеркивалась шейными платками и надвинутыми на глаза шляпами, а характерный выговор выдавал в спрашивавшем кокни[14].
Его товарищ вытащил из кармана часы.
— Двадцать минут одиннадцатого, — ответил он. — У нас еще две минуты. Как его милость и сказал.
— Что будем делать, если попадемся кому на глаза? — В голосе первого проскользнуло беспокойство.
— Кто нас увидит, если мы пройдем по потайному ходу? — усмехнулся второй, тот, что постарше. — Как туда попасть, я знаю. А как войдем, так и тревожиться не о чем.