— Я уже сказал, что…
— Я знаю, мистер Ричардсон, — прервала его Алиса. Наблюдая, как он теребит в руках головной убор, она догадывалась, что сейчас творится в душе мужчины. — Вам приходится подчиняться решениям этого человека. Как и всем нам. Я не держу на вас зла… И я знаю, что мама сказала бы вам то же самое, если бы…
Она не хотела упоминать о страшной болезни матери. Разум Анны Мейбери слишком помутился, и она практически не воспринимала происходящие вокруг нее события. Ей достаточно было видеть рядом с собой дочь, чтобы продолжать думать, что все хорошо. «Лучше бы у Томаса Мейбери вместо младшей дочери, убежавшей с первым же мужчиной, который отнесся к ней не так, как она того заслуживает, было две таких, как вот эта», — подумал Илия.
Алиса, несмотря на замешательство, прочитала мысль, отразившуюся во взгляде старого друга семьи, но ничего не сказала.
— Ты всегда была хорошей дочерью, — хриплым от волнения голосом заговорил Илия Ричардсон. — Твой отец гордился бы тобой. Это все, чем я могу утешить тебя, Алиса, и помогай тебе Господь.
«Помогай тебе Господь».
Алиса продолжала смотреть на пустое место, где только что стоял гость.
Разве Господь смог вернуть матери разум? Разве Он услышал молитвы тех, кто просил Его сделать так, чтобы ребенок, родившийся слепым, обрел зрение? Разве не Он позволил насильникам совершить свое грязное дело?
Алиса не смогла сдержать горький всхлип, родившийся где-то в глубине живота, и закрыла лицо руками.
А ведь она так верила… всей душой отдавалась учению церкви и воскресной школы, где постоянно твердили, что Бог прислушивается к молитвам, которые идут от сердца. «Обычные картины да красивые росписи на штукатурке! Вот что такое Бог», — с горечью думала Алиса Мейбери.
«Помогай тебе Господь».
Эхо брошенных на прощание слов Илии Ричардсона заставило Алису опустить руки и стиснуть зубы.
Алисе Мейбери помощи ждать не от кого.
Все кончено. Жизнь здесь, в Дарластоне, подошла к концу. Алиса наблюдала за тем, как на невысокую подводу грузят последние вещи из ее дома.
Она потратила целую неделю, пытаясь найти хоть какую-то работу. Алиса обошла весь город, но всюду, куда бы она ни обращалась, ответ был один. Никто не предоставлял работу с обеспечением жилья — не то что дома, но даже комнату не предлагали.
Прилаживая на подводе стул и приматывая его веревкой, чтобы он не вывалился по дороге, плотно сбитый мужчина посмотрел на девушку, с грустью наблюдавшую за ним из открытых дверей дома, откуда он только что вынес все до последней чашки.
— Ну вот… Вы уверены, что ничего не хотите оставить?