- Выглядят неплохо, - говорит он, а потом поднимает голову, - Роберт говорит мне, что ты немного неуверенная на физиотерапии.
Роберт стоит там со своей папкой в руках, предатель.
Я пожимаю плечами.
- Я не могу сильно давить на ногу.
- Это больно для неё, - вмешивается в разговор мама.
Мой доктор отступает и делает глубокий вдох.
- Ладно, иди к двери,а потом обратно ко мне, Мэгги.
Он помогает мне слезть со стола, когда я прихрамывая иду к двери.
- Ты можешь сильнее ступать на левую ногу?
- Не уверенна.
- Хорошо, иди обратно и садись.
Я ковыляю назад к столу и сажусь на него. Мама подходит ко мне и гладит по спине.
- Я скажу тебе прямо, - произносит доктор Джеррард, -Ты должна заставить себя и перестать беречь левую сторону.
- Я делаю все возможное, - говорю я.
Доктор Джеррард не обвиняет меня во лжи, но я могу сказать, что он не убежден по тому, как его губы сжались.
- Может быть, мы должны прекратить физиотерапию, - произносит мама.
Доктор Джеррард втягивает воздух через стиснутые зубы, свистящий звук очевидный ответ на мамино неудачное предложение.
- Мне бы не хотелось думать о прекращение её физиотерапии.
- У меня есть предложение, - резко говорит Роберт, - Что если Мэгги снова начнет играть в теннис?
Мое сердце бьется быстрее, частые удары внутри моего тела отдаются в груди как танец Индийского племени.
- Ты в порядке? - спрашивает мама.
Я не могу ответить, но чувствую, как сжимается желудок.
- Мне нужно немного свежего воздуха, - говорю я, а затем слезаю со стола. Роберт подходит ко мне.
- Мэгги, мы просто пытаемся помочь тебе.
- Я знаю. Но я не могу больше делать это. Просто не могу.
Я надеваю штаны, иду, прихрамывая мимо мамы и, направляюсь к выходу. Я прохожу мимо людей в инвалидных колясках, докторов и медсестер. Мне кажется, что они думают, что я сумасшедшая?
Когда открывается дверь, я вдыхаю свежий воздух и стараюсь дышать глубже.
Дыши. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.
Дыхание должно быть чем-то, что ты делаешь неосознанно? Прямо сейчас я чрезмерно сознаю это. Так осознанно, на самом деле, что я думаю, если перестану сосредотачиваться на этом, то могу просто забыть, как дышать. Я открываю глаза. Дыши. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.
Я чувствовала себя так же, в тот день, когда отец ушел от нас в прошлый раз, когда поняла, что это, наверное, его последнее посещение.
Тогда я не была такой сильной.
Я пытаюсь сдержать слезы, когда стараюсь забыть об этом. Потому что понимание того, что его любовь ко мне не была слишком сильной, чтобы заставить его остаться, причиняет мне слишком сильную боль. Я не была достойна быть любимой.