«Аидушка» не ответила. Свиток у нее в руках стремительно скручивался, и Мамзелькина беспокоилась, чтобы не было загибов. Зато, как всегда случалось при упоминании Буслаева, оживилась Прасковья.
– А из-за кого еще? Представь, в ночном клубе работают четыре родных брата. Один украл недельную выручку и сбежал так быстро, что его не догнали. Как думаешь, кого прижмут? – сказал Ромасюсик свежевыпеченным голосом.
Зигя, умявший конфеты Мамзелькиной, поднял голову и уставился на шоколадного юношу. Должно быть, Зигю осенило, что Ромасюсик тоже в некотором роде является конфетой – гигантской и оттого вдвойне привлекательной. Он даже в носу перестал ковырять, так поразила его эта мысль. Ромасюсик, ощутивший к себе нездоровый интерес, встревожился.
Ната, цепким умом просчитывающая варианты, внезапно потеряла интерес к Мамзелькиной и требовательно коснулась плеча Зигги Пуфса. Тот неохотно повернулся.
– Чего тебе?
– Приказ же исходит от Лигула? – строго спросила она.
Гноящиеся глазки Пуфса были холодными и подернутыми пленкой, как мясной бульон.
– Само собой. И что из того? – равнодушно согласился он.
– С Лигулом можно договориться? Мы согласны на все!
Пуфс накрутил бородку на палец.
– Я не ослышался? На все? – вкрадчиво уточнил он.
– На все! – уверенно повторила Ната.
Карлик поочередно уставился на Чимоданова и Мошкина. Те молчали, но молчали, увы, скорее в смысле «да», чем «нет». Ромасюсик пятился от наступавшего на него Зиги, только что попытавшегося отодрать у него ухо. Мамзелькина невинно поправляла бомжацкий свой рюкзачок.
– На колени! – приказал Пуфс.
– Что?
– Что слышали! Все трое – быстро на колени!..
Голос Пуфса стал резче. Евгеша внезапно осознал, что все, включая их капитуляцию, было просчитано этим лилипутом с самого начала. Где-то в глубине сознания вспыхнула искра надежды. Неведомая подсказка попыталась пробиться наружу, но не пробилась. Погасла.
Первой опустилась на колени Вихрова, вторым – Мошкин, а третьим – пыхтя и негодуя, но все же покоряясь, Чимоданов.
– Отлично! Я доволен! – похвалил Пуфс. – Вскоре светлые отправятся на поиски одной вещицы. Напроситесь с ними! И помните – любая попытка соскочить с крючка – и от тридцатого числа вас никто не спасет! Ясно?
– Ясно, – буркнула Ната. – Ну напросимся мы в поход. А дальше что?
Не отвечая, Зигги Пуфс подошел к своему громильному телу, вскарабкался на него и деловито выудил у него из-за уха мерзкое насекомое с короткими, слабо шевелящимися лапками. Насекомое было прозрачным. Внутри переливалось нечто рубиновое, дробящееся на отдельные капли. Размером насекомое было с десятикопеечную монету.