Кракены живут очень долго, почти бессмертны. И они очень боятся смерти. У них ведь нет души, а у кого нет души, для того нет ни посмертия, ни надежды на перерождение. И шаманы искали связь… искали связь с миром мёртвых, но безуспешно.
– До тех пор, пока не вмешались ведьмы, – вдруг раздался резкий и скрипучий голос. Скрестив на груди морщинистые руки, у входа стояла старуха – нет, просто очень старая женщина, но прямая, с гордо вскинутой головой. Взгляд по-молодому зорок, глаза удивительного синего цвета смотрят прямо и строго. В седые косы, как и у старика-шамана, вплетено множество костяных талисманов и оберегов.
– Привет вам, странники силы, – ведьма поклонилась, коснувшись рукой пола. Коснулась, не закряхтев, не схватившись за поясницу. – Привет и спасибо за дар. Я издалека почуяла его силу.
– Хороший амулет выйдет, – проговорил шаман, в очередной раз бросая взгляд на светящийся янтарь.
– Хороший, – подтвердила ведьма. – Издалека чую.
Явно из почтения к гостям они говорили на избранном странниками наречии.
– Так вот, когда искали шаманы, явилась ко племени диковинная и прекрасная дева, именем…
– Гулльвейг, – проговорил Старый Хрофт, невольно морщась.
– Истинно, – разом кивнули и шаман, и старая ведьма. – Стала она учить нас и нам помогать, искать среди юниц тех, что одарены силой, а найдя, взялась за работу – сделать из них истинных ведьм.
При слове «истинных» поморщился уже Хедин.
– Они-то, молодые истинные ведьмы, и нашли, как сделать так, чтобы наши же пращуры нас обороняли. Гулльвейг же, обучив их, покинула наши края навсегда, строго наказав не ставить ей капищ и не приносить жертв, ибо всё это нужно будет, чтобы держать в повиновении мёртвых.
– И стало по слову её, – подхватил шаман с оттенком ревности. – Так и были сотворены те чары, что доселе хранят наш род.
– Значит, это Гулльвейг научила вас им?
– Нет, – резко каркнула ведьма. – Дева Гулльвейг лишь указала дорогу. До конца её мы дошли сами. Мы искали, что притягивает мертвецов, что удерживает души возле тел. Сочетания слов и вещей искали мы, искали долго, пока не нашли.
– Не один шаман, не одна ведьма погибли жуткой смертью, заеденные подъятыми мертвецами, – продолжал колдун. – Но мало-помалу научились мы задерживать душу, что покидает тело, здесь, во бренном мире. И если удалось такое, со всевеликим старанием вывариваем мы череп покойника, чья душа становится стражем селения, и насаживаем на кол. Предки видят жизнь своих внуков и правнуков и радуются, когда умножается их число, когда семьи уходят на выселки.