В шесть часов пополудни войска двинулись на штурм. Впереди шла цепь застрельщиков, по мере возможности перестреливавшаяся с неприятелем, который палил залпами по наступавшим войскам. Штурмовые колонны шли мерным шагом, с распущенными знаменами и музыкой. Впереди ехали начальники частей и во главе их генерал Гейман. Сзади казак по кавказскому обычаю вез значок генерала. Значок этот указывал нашим войскам, где находился их храбрый начальник, но, вместе с тем, он давал знать и неприятелю, куда преимущественно должны сосредоточиваться его выстрелы. Это своего рода щегольство в военном деле.
Движение штурмовых колонн, которым предстояло пройти от полутора до двух верст, поддерживалось усиленным огнем наших батарей; но наконец войска вступили в пространство, поражаемое нашими выстрелами. Батареи вынуждены были прекратить огонь. Это был самый критический и величественный момент боя. Ничто уже не отвлекало внимания неприятеля от наступавших колонн, и он мог поражать их губительным картечным и ружейным огнем с самых близких расстояний. В этот момент генерал Гейман скомандовал войскам остановиться как бы для того, чтоб напомнить им обязанность без страха смотреть в глаза смерти. Но через несколько минут раздался сигнал, снова загремела музыка и штурмовые колонны возобновили свое стройное движение.
Не выдержали турки такого мужественного наступления. В то самое время, когда наши войска готовились встретить губительный картечный огонь и самые учащенные ружейные залпы, неприятеля объял панический страх, и он обратился в беспорядочное бегство по направлению к городу. Штурмующим оставалось только преследовать бегущего сначала на укреплениях, а потом и в городе. Было уже темно, когда победители завладели городом. Приходилось обезоруживать турок и выбивать из зданий отдельные кучки пораженного неприятеля. В это время к войскам подъехал генерал-адъютант Лорис-Меликов и поздравил удальцов с победой. Ардаган был во власти русских. Оглушительное «ура» пронеслось по рядам торжествующих солдат, и этот крик победы долетел до северных укреплений, которые оставались еще во власти неприятеля. Взятие их, за наступлением ночи, было отложено до утра, но на другой день обнаружилось, что и пресловутый «Рамазан», и другие укрепления были пусты. Турки не отступили, а просто бежали в паническом страхе.
До сих пор еще не приведены в точную известность потери неприятеля и наши трофеи. Да и вообще подробное донесение о взятии Ардагана еще здесь не опубликовано. Все, что рассказано мной, я знаю или от участников боя, или из сведений, неофициально полученных от здешнего штаба. Тем не менее, можно считать достоверным, что ардаганский гарнизон уже не существует в настоящее время. Одних тел неприятельских подобрано и погребено не менее 1700; в числе убитых находится бывший начальник турецкого штаба в Ардагане. В плен взято несколько сот и, между прочим, какой-то паша. Остальная часть гарнизона или переранена, или разбежалась, побросав оружие. Так как в гарнизоне находилось значительное число солдат из местного населения, то они очень охотно разбежались по своим домам, и теперь турецкое начальство никаким калачом не заманит их на службу, тем более, что вся окружная местность уже занята нами и в ней введено гражданское управление.