— И как это монаху взбрела в голову идея водрузить обелиск на слона?
— Доменико Паглия тоже не был автором этого эскиза, — покачал головой Адриан. — Он только настоял на том, чтобы эта идея была осуществлена.
— Кому же принадлежала сама идея? — не унималась Анна.
— Это длинная история, — неуверенно сказал Адриан.
— А разве у нас мало времени? — улыбнулась Анна ободряюще. Она видела, что когда он говорит о таких вещах, как архитектура, история, то поднимается над своей извечной болью. Анне было жаль эту истерзанную душу, пусть даже и страшно грешную. Кроме того, ей на самом деле было интересно его слушать — любовь к знаниям, заложенная в Анне некогда через уроки тёти Майи, снова просыпалась в ней. А учительской харизмы Адриана хватило бы, чтобы зажечь и большую аудиторию.
— Хорошо, — согласился Адриан. — Я расскажу коротко. Слон, несущий на спине обелиск, шагнул сюда со страниц одной из самых прекрасных и ценных инкунабул, когда либо созданных.
— Инкунабул?
— Инкунабулы — это книги, напечатанные по особенной технологии до 1501 года, — объяснил Адриан. — Для каждой страницы изготовлялась пластина из цельного куска дерева, на которой искусный гравёр-художник в зеркальном виде вырезал буквы и рисунки. Таких книг сохранилось очень мало, и они представляют собой огромную ценность. Особенно эта — Hypnerotomachia Poliphili, «Любовное борение во сне Полифила».
— И о чём же повествует эта загадочная книга? — поинтересовалась Анна.
— Это трудно объяснить, — уклончиво сказал Адриан. — Вообще, очень скандальная книга. Некоторые полагают, что это — средневековая эротика. Карл Густав Юнг, когда работал над своей теорией сновидений и образов, серьёзно изучал эту книгу. Кому-то виделся в ней учебник по архитектуре, кому-то — сонник.
— Ну а сюжет-то у этой книги есть? — спросила Анна.
— Есть, но на первый взгляд — это просто бред, сон. Её главный герой Полифил, что буквально означает «любитель многих вещей», влюбляется в Полию — буквально, «многие вещи». Полифил видит сон, в котором он оказывается то в дремучем лесу, где встречается с драконами, волками, нимфами и многочисленными архитектурными памятниками странного вида, то переносится в другие опасные места. Многим виденным им памятникам даётся подробное описание. В книге сто шестьдесят восемь замечательных гравюр, ксилографий, оттиснутых с деревянных пластин. Этот слон тоже вышел из снов Полифила.
— И что вы думаете об этой книге, профессор Адриан? — допытывалась Анна.
— Думаю, эта книга — большая загадка, — ответил он. На этот раз он не заметил или сделал вид, что не заметил, как Анна назвала его профессором. В глубине души ему всё-таки нравилось, когда его так называли. — В ней содержится немало нерасшифрованных слов, включая слова арабского и еврейского происхождения, а также египетские иероглифы. Проблема, однако, в том, что эти слова и иероглифы — не настоящие. Автор — кем бы он ни был — фактически создал новый язык, чтобы скрыть те вещи, которые не мог спрятать иносказанием и символами. Ясно лишь, что книга эта содержит старые гностические или языческие идеи, трудно совместимые с христианством.