Оповещаю о приближающейся опасности людей, находящихся как в моем командном центре, так и на борту аварийного судна. Корпус его недостаточно защищает от излучения «Хеллборов», но это все же лучше, чем ничего.
Единственное, что я могу предпринять для уменьшения опасности, – это принять бой подальше от места посадки. Тан я могу сражаться, не заботясь о безопасности людей, достаточно далеко, чтобы не нанести им вреда.
Отлучка, будет недолгой…
Взвесив все это, предлагаю, чтобы в командном центре остался лишь один человек. В ходе боя я иногда очень резко маневрирую, и все, кроме сидящего в командном кресле, подвергаются серьезной опасности.
Среди присутствующих мое предложение вызывает оживленное обсуждение. Мой командир хочет остаться, но полковник Страйкер не позволяет, ссылаясь на то, что самостоятельно хочет оценить боевые действия.
– Что вы сможете предпринять, если будете здесь, сэр? – спрашивает мой командир. В ее голосе чувствуется напряженность. Она не часто так свободно говорит, иногда кажется, что у нее какие-то трудности в общении с другими людьми. – Боло думает слишком быстро, человек не может управлять его боевыми действиями.
– То же самое я могу спросить у вас, – отвечает Страйкер. – Почему вы думаете, что должны быть на борту?
– Потому что это мое место, моя работа.
– Ваша работа – выполнять приказы.
– Меня обучали как командира боевой машины. Я могу…
– Л меня обучали как командира боевой машины, еще когда вы ходили пешком под стол. – Голос Страй-кера кажется усталым и тоже напряженным. – У меня есть боевой опыт, которым вы не обладаете. У кого же выше квалификация?
Собственно, полковник увидит отсюда не больше, чем находясь в командной капсуле. Но мое мнение в расчет не примут.
Иногда я не вижу причин для оживленных споров на эмоциональной основе, случающихся у людей.
– Беседа закончена. Я остаюсь на борту «Виктора». Вы возвращаетесь-в капсулу. – Он посмотрел на Келли. Такое поведение на нее не похоже. – Это приказ.
– Это несправедливо!
– Армия несправедлива, лейтенант. Жизнь несправедлива. Теперь немедленно выметайтесь, все! Пока мы треплемся, враг приближается.
Зеленые глаза Келли Тайлер были темнее, чем когда-либо. Он понимал, что она обвиняла его в присвоении себе ее прерогатив, но ничего тут не поделаешь…
Черт побери, она не понимала. Никто из них не понимал. Он просто должен быть в «Викторе» во время боя. Ему нужен был этот непосредственный боевой опыт, это переживание. Высшее Благо.
Кроме того, его боевой опыт… Конечно, согласно военной табели о рангах здесь было именно ее место, а он должен был наблюдать за всеми Боло, а не только за этим.