— У меня нет к вам вопросов, — ответил он. — Но готов выслушать ваше мнение о себе.
— Значит, готов выслушать? — она улыбнулась. — Ты хочешь этого, очень хочешь, потому что воспринимаешь себя всерьез как личность, равную нам, а может быть, даже в чем-то превосходящую. Ты услышишь мое мнение, хотя делать мне этого не надо. Я это знаю, но удержаться не могу. А тебе мой совет: никогда не высказывай отрицательного мнения о человеке самому человеку, потому что это не принесет пользы ни ему, ни тебе. Люди, когда о них говорят плохо, именно плохое не воспринимают, они сопротивляются, люди хотят слышать о себе хорошее, им надо, чтобы их хвалили, чтобы их любили и восхищались, а при восхищении можно высказать и замечания, умело и неназойливо. Только в этом случае к замечаниям прислушаются и, может быть, сделают выводы. Как видишь, я все понимаю, но удержаться не могу, — она достала сигарету из пачки, закурила. — Извини, — и протянула ему сигарету.
— Спасибо, — ответил он. — Я по-прежнему не курю.
— Молодец, — похвалила она.
А он, наблюдая за нею, моложавой, с красиво уложенной прической, в домашнем платье, облегающем стройное тело, вспомнил свою мать, ее ровесницу, уже стареющую, с грубыми мощными руками доярки. Конечно, если бы у него была мать, похожая на эту женщину, наверное, многое сложилось бы по-другому, у такой матери можно было многому научиться, а еще он подумал, что хорошо бы иметь такую жену.
— А может быть, не стоит ничего говорить? — вдруг засомневалась она. — Но уж очень мне хочется сказать все, что накопилось за это время. И страшно говорить. А если ты все-таки станешь моим зятем? Ведь после сказанного мы никогда не станем друзьями.
— Говорите, — сказал он. — Мы вряд ли станем друзьями. А ваши размышления мне, возможно, помогут.
— Итак, — начала она, как, наверное, начинала лекции перед студентами. — Дело даже не в тебе, я просто не люблю, не уважаю, не принимаю таких, как ты. Вы уезжаете из деревень, чтобы никогда туда не возвращаться, потому что в городе лучше, чище, легче, именно легче. Хотя вы поступаете по направлениям из колхозов, вам дают целевые места, чтобы вы вернулись. А вы остаетесь в городах, используя любые способы, чаще всего безнравственные. Вам перекрывают все пути, оставляя единственный: женитьба на городской женщине с пропиской. И вы женитесь на любой, у которой есть городская прописка. Женитесь фиктивно, женитесь на женщинах старше вас, потом вы их бросаете, когда устраиваетесь в городе. А устраиваться всегда трудно, у вас нет связей, поэтому вы находите себе покровителей, не самых достойных, но влиятельных на данный момент, вы им служите, даже если они не правы, если они приносят зло, вы служите злу. Вам трудно, но это ваши трудности, вы их сами выбираете. Но при чем здесь моя дочь? Она не красавица, у нее до тебя не было ни одного романа. Она умница, добра, хорошо воспитана, она верный друг и будет верной женой. Но ты ведь ее не любишь, она этого еще не понимает, но я-то понимаю, что ты вроде бы дружишь с нею, а спишь с другой, я это чувствую.