— Тогда принеси мне свою чистую рубаху и что-нибудь потеплее, вроде спортивного костюма, пока не подсохнет мое бельишко.
Потом она сидела за столом в его спортивном костюме «Адидас» и пила водку, разбавленную клюквенным сиропом.
Он уже придумал, что сказать:
— Двери школы закрыты, чтобы никого не будить, можешь остаться у меня. Себе я постелю на кухне.
Но Татьяна его опередила, сказав:
— Завтра рано вставать, пошли спать.
Он торопливо стелил постель.
— Постель была расстелена, и ты была растеряна, — сказала Татьяна.
Как она замечательно шутит, подумал он тогда, не зная, что это строка из стихов Евтушенко. Он по-прежнему мало читал.
Татьяне он решил показать все свое мужское умение, поэтому не торопился. Из книжек по сексологии он знал, что необходима прелюдия, да и почти всем женщинам, которые прошли через его коттедж, нравилось, что их вначале ласкают. Но Татьяна оказалась нетерпеливой.
— Извини, — сказала она. — Я уже год без мужика. Я хочу сразу.
Ее откровенность он воспринял почти как оскорбление. Наверное, это же самое она сказала бы любому другому. Он был грубее, чем обычно.
— Ты животное! — сказала она. — Но сильное животное. Мне такие еще не попадались. Ты мне нравишься.
А ему с нею было так же хорошо, как с Мариной. Она и похожа была на Марину просторными бедрами и мощью зрелой женщины, и так же понимала его и отдавалась ему, а не он ее брал. Тогда он подумал, что, если ему не встретится женщина, похожая на нее или Марину, он не будет счастлив. И только сейчас он понял, почему мужчина, разведясь с одной женщиной, женится на другой, очень похожей на прежнюю.
В тот вечер она мгновенно уснула, пробормотав:
— Только бы не залететь.
А он подумал: пусть родит. Он будет приезжать к ней в Москву и помогать своему сыну или своей дочери. Если дочери похожи на своих матерей, то Татьяна наверняка воспитает хорошую дочь.
Когда утром он проснулся, Татьяна готовила завтрак.
Весь день у него было замечательное настроение. Его не расстроил приезд клиента с жалобой, что ему не отрегулировали карбюратор. Он сам промыл, продул и отрегулировал карбюратор, не дожидаясь, когда освободится слесарь. Он радовался, как будто получил подарок, который очень хотел получить. Он получил эту взрослую красивую женщину, такую недоступную шестнадцать лет назад и такую доступную сегодня.
Во второй половине дня часа за три до окончания работ он приехал на участок ветеринаров, подошел к ней и сказал:
— Поехали ко мне! Я могу съездить и сказать твоему бригадиру, что отвез тебя для консультаций в соседнее отделение. Проверять будут вряд ли, — предложил он ей.