— С другими теперь уже получается?
— Уже получается, но малоинтересны. Все как бревна.
— А ты не хочешь, чтобы у тебя были дети?
— Конечно хочу. Мы с Машкой обсудили и этот вопрос. Можно усыновить, но она согласна, чтобы я пошел и на обман.
— Кого?
— Еще не знаю. Но кто-нибудь подвернется. Я пообещаю жениться, она мне даст, забеременеет, родит. Я, конечно, помогаю материально и воспитываю сына или дочь в нужном духе. Машка вообще удивительная женщина. Она говорит, что если мне попадется интеллигентная женщина, которая сможет не только родить, но и воспитать по-настоящему, то она отпустит меня жить с нею и детьми. В этом случае я не буду платить алименты двадцать пять процентов, потому что Маруся считает, ей будет достаточно десяти процентов к ее пенсии.
— А ей-то за что платить? — удивился он.
— Как за что? За упущенную выгоду. Так она могла бы выйти замуж, а так она замуж выходить не будет. Я советовался с юристами. За рубежом если мужчина уходит от женщины, то суд назначает определенную сумму на ее содержание. У нас такого нет. Но термин «упущенная выгода» в наших кодексах есть.
Татьяна, Маруся и муж еще выпили водки и стали петь под гитару песни Окуджавы, он уже выходил из моды, но в интеллигентных компаниях еще пели его песни.
День оказался достаточно напряженным, к тому же ночью он плохо спал, поэтому, когда они вернулись в квартиру Татьяны, он попросил:
— Можно я немного посплю, чтобы не уснуть по дороге. Мне надо сорок минут.
— Я тебе говорила, что надо диван покупать, — вероятно, не в первый раз Ольга упрекнула мать.
— Надо, — согласилась Татьяна.
Он тогда подумал, что надо бы ему купить диван, тогда будет где останавливаться в Москве.
— Ложись на мой диванчик, — предложила Ольга.
— А почему на «ты»? — спросила Татьяна.
— Да ладно тебе, он еще молодой, чтобы его звать на «вы».
Он проснулся в полночь. Ольга сидела на кухне и что-то писала в школьной тетрадке.
— А где мать? — спросил он.
— Спит. Не надо ее будить. Я тебя провожу.
— Спасибо. Не надо меня провожать.
— Надо.
Ольга спустилась с ним в лифте, в подъезде обняла и поцеловала в губы. Это был умелый поцелуй.
— Упражняешься на мне в умении целоваться? — спросил он.
— Для упражнений у меня кадров хватает. У меня есть знакомый, не намного моложе, чем ты, он говорит, что я целуюсь профессионально. А тебя я целовала в порыве страсти и влюбленности.
— У меня рука тяжелая, — сказал он.
— Ты это о чем?
— О том, что в следующий раз за такие игры получишь по заднице.
— Я люблю, когда меня гладят по попе.
Он не нашелся что ответить девочке и вышел из подъезда.