Он был бы очень удивлен, если бы двумя часами раньше, когда он выходил из всего этого кошмара сорок четвертого номера, или еще накануне, когда, сидя у себя дома, он неподвижно ждал решения своей судьбы, шепотом умоляя, чтобы это решение пришло скорее, — он был бы удивлен и возмущен, если бы ему тогда сказали, что в этот день он будет завтракать на террасе приятного на вид и, оказалось, довольно дорогого ресторана на улице Понтье.
Это произошло случайно. Сначала он явился в полицейский участок квартала дю Руль, в двух шагах от гостиницы «Гардения» на улице Берри. Здесь он нашел точно такую же атмосферу, как и в полиции своего квартала, с той разницей, что здесь было восемь посетителей — пятеро очень юных, почти одинаково одетых парней и три девицы, сидевшие на скамье.
В первый момент он испугался, что его тоже пригласят сесть на скамью, где было свободное место. Колеблясь, он подошел к барьеру, опасаясь, как бы его не приняли за человека, который пришел с какой-нибудь жалобой.
— Меня зовут Бернар Жанте. Я муж той…
— …самоубийцы, знаю. Вы что, уже получили повестку?
Все начиналось снова.
— Какую повестку?
— Кажется, я только что видел повестку на ваше имя. Велосипедист увез ее вместе с остальными. Если не ошибаюсь, инспектор ждет вас завтра утром.
— Я пришел не к инспектору. Мне надо только сказать несколько слов полицейским, которые занимаются этим делом.
— Они ушли завтракать. Разве только Совгрен… Минутку.
Он крикнул в сторону полуоткрытой двери, откуда доносился стук пишущей машинки:
— Совгрен еще здесь?
— Пять минут назад ушел вместе с Массомбром.
— Скажите, господин Жанте, у вас к ним личное дело?
— Пожалуй, да… Мне нужно узнать об одном обстоятельстве, связанном с тем, что произошло в той комнате…
Бригадир нахмурил брови и проворчал:
— Ах, так…
И поскольку это дело его не касалось, сказал:
— Тогда приходите в два часа. Или даже лучше — чуть позднее. У них сегодня было тяжелое утро.
И вот тогда-то, оказавшись на улице, он вдруг ощутил голод, чего не было с ним уже три дня. Шагая по тротуару, он сам удивился, заметив, что бросает жадные взгляды на рестораны, и на улице Понтье поддался искушению, увидев площадку, где все столики были покрыты красными скатертями. Тот факт, что там сидели только три посетителя — трое мужчин, успокоил его.
Дома у него не было никакой еды. Свидание, назначенное ему в полиции на два часа, не оставляло времени вернуться к воротам Сен-Дени и сделать необходимые покупки. Кроме того, он еще не организовал свой быт вдовца, даже еще и не подумал об этом.