Она могла бы оставить черное платье в шкафу или где-нибудь в уголке. Не все ли ей было равно, в конце концов?
И вдруг другая мысль поразила его. Он подошел к автобусной остановке, занял место в очереди. Было время завтрака. Ему все еще не хотелось есть. Необходимо было сию же минуту вернуться на улицу Берри, чтобы потребовать письмо. Ибо он был убежден, что Жанна не могла уйти, не написав ему. И тогда все объяснится.
Ему просто забыли отдать это письмо. Возможно, что служащие гостиницы даже не знали, кто он такой. Он остался стоять на площадке, почти успокоившись, — ведь сейчас он все узнает, — и, сойдя с автобуса, вновь обрел свою прежнюю медлительную походку.
У дверей уже не было полицейского. Он вошел. На месте женщины с посеребренными волосами, которая была здесь утром, сидел молодой человек с напомаженной головой и проверял счета с видом хозяина.
— Что угодно?
— Меня зовут Бернар Жанте.
Имя, по-видимому, не произвело на того никакого впечатления.
— Ну и что?
— Я приходил утром вместе с полицией, чтобы опознать тело…
— Вы что-нибудь забыли?
— Та, которая умерла, моя жена.
— Понимаю. Извините меня.
— Я почти уверен, что она оставила для меня письмо, записочку, поручение…
— Вам бы следовало обратиться в полицию, потому что эти господа составили опись того, что было в комнате. Они унесли довольно много вещей и опечатали дверь.
— Вас при этом не было?
— Меня вообще не было в гостинице.
— Вы знаете, кто был там, когда приходила полиция?
— Разумеется, горничная этого этажа — ведь именно она…
— Она еще здесь?
— Сейчас я вызову ее.
Не сводя с него глаз, молодой человек сказал что-то по внутреннему телефону.
— Сейчас она придет, — объяснил он.
Это была одна из тех женщин в форменных платьях, которых Жанте заметил утром на лестничной площадке.
— Господин Жанте желал бы задать вам один вопрос.
— Я узнала господина.
— Вы не знаете, нашла полиция в той комнате какое-нибудь письмо?
— Или записку… Какую-нибудь записку?.. Ведь вы вошли туда первая, правда?
— Да… И даже… Но мне не хочется говорить об этом, я еще не вполне оправилась… Вы говорите — письмо?.. Я была в таком состоянии. И все-таки. Да, теперь, когда вы заговорили об этом, мне кажется, что… А вы спрашивали у тех господ из полиции?..
— Нет еще.
— А вам следовало у них спросить… Там стояло ведерко из-под шампанского… И, мне кажется, перед ним, на подносе, лежало что-то квадратное, белое, вроде конверта… Погодите!.. Я вспомнила жест одного из инспекторов — он взял его, посмотрел и сунул в карман…
— Не помните, кто именно?
— В тот момент их было в номере восемь человек…