— Где он родился?
— В родильном доме, что на бульваре Пале Рояль.
В том самом, где служит его сестра Бланш! Может, он родился в ее дежурство, и она помогала Жанне во время родов, может, это она поднесла ей рожденного ею младенца?
Он не решался задавать все вопросы, которые теснились теперь в его мозгу, и жалел, что приходится добиваться ответа на них у этой враждебно настроенной старухи.
— Она в то время жила одна?
— Вот какой вы стали любопытный, теперь, когда уже поздно! Может, если бы вы раньше поинтересовались, ничего бы не случилось.
— Что вы хотите сказать?
— Вы что же, думаете, по-людски это было — жениться на женщине и тут же, недолго думая, решить, что у нее нет никакого прошлого?
Жанте густо покраснел, как тогда, в полицейском участке, в тот первый вечер, когда ему казалось, будто они с инспектором Гордом говорят на разных языках.
К нему приходят и говорят, будто из-за него Жанна была несчастна, будто она умерла по его вине. Но ведь если он молчал все эти годы, то ради нее, только ради нее.
Но так ли это? Неумолимый взгляд старухи заставил его вдруг во всем усомниться.
— Конечно, она жила с мужчиной и зарабатывала себе на жизнь в районе вокзала Монпарнас тем же способом, каким попыталась зарабатывать здесь…
Она бросила взгляд на фасад гостиницы.
— Ребенка отдала кормилице, не очень далеко, около Версаля. Стоило это дорого, люди ведь всегда норовят нажиться на чужой беде. Мужчина требовал, чтобы она сдала Пьера в приют. А она рассудила, что если будет жить одна, то сможет весь свой заработок оставлять себе и будет тогда чем платить за ребенка. И однажды вечером от него сбежала, вообразила, будто он не найдет ее, если она переменит квартал. Даже письмо ему оставила: мол, возвращаюсь на родину, в провинцию, не ищи меня, я к тебе никогда не вернусь…
— Это она вам рассказала?
— А кто ж еще? Вы что, думаете, она не понимала, что наделала? Разве такое забывается?
А стала бы Жанна говорить обо всем этом с ним, если бы он начал ее расспрашивать, разве в доме была обстановка, располагающая к откровенности?
Значит, она думала, будто он просто не хочет ничего знать о ней, не принимает ее прошлое?
— А тому понадобилось только три дня, чтобы найти ее, и вот, в наказание, он поставил ей отметину.
Так, значит, женщина, которую он привел к себе, была совсем другой, непохожей на ту Жанну, какую он себе придумал. И он тоже, общаясь с ней, говорил на чужом ей языке, потому они и не понимали друг друга.
— Когда она рассказала вам обо всем этом?
— Когда решила, что сын должен жить подле нее.