Между тем репетиция шла своим ходом, Людка и училки заходили павами, голоса их сделались тонкими и сладкими. Я же предвидела, что под чужими взглядами непременно оступлюсь и тогда меня уже не уткой, а еще похуже как назовут. Но Людок меня удивила, она начала репетировать сцену, которая у нас получалась хорошо и считалась законченной. Глядя, как она ходит размашистым шагом и громко выкрикивает реплики, я не могла понять: перед кем она выпендривается? Скосив глаза на вечно хмурого главу и усмотрев вдруг его блаженную улыбку, я кое-что уразумела.
Так они что, снюхались? И когда только успели? Пока я предавалась этим мыслям, ко мне обратился незнакомец:
— А что же такая интересная девочка сидит, скучает?
Я вздрогнула и молча отвернулась. Глава засуетился, заявил, что им еще куда-то надо, подхватил своего спутника под руку и поволок. Уходя, глава ожег меня неприязненным взглядом.
— Это что, новое районное начальство? — спросила я у Людки.
Та пренебрежительно фыркнула.
— Ты, Тонь, как с луны свалилась, ничего не знаешь. Это же пред-при-ни-ма-тель! — выговорила по слогам это заветное слово.
— А что ему надо в нашей деревне? Какие у него дела с Петром Семеновичем?
— А вот это секрет, и вообще не твоего ума дело! — ухмыльнулась Людка.
— Да знаем мы эти секреты! — откликнулась Светка, самая молодая из учительниц, и, повернувшись ко мне, пояснила: — Этот деятель молокозавод строить собирается, вот Петя его и обхаживает, выгоду чует.
— Неужели у нас в Чернышах собирается строить? — поразилась я.
— Да кто же его планы знает? Может, и у нас, он еще только приглядывается.
— У-у, так это еще бабушка надвое сказала, — разочарованно вздохнула я. — Вон в позапрошлом году тоже говорили, что какой-то заводик построят, консервный вроде, да раздумали.
— Твоя правда, Тонь, а как было бы хорошо! — вздохнула Татьяна Ивановна.
Я кивнула в знак согласия. Большое и грязное производство нам ни к чему, а вот маленький заводик молочный или консервный, или там пекарня какая нам бы пригодились. И работа бы появилась у многих, и у администрации денежки завелись, глядишь, и детский садик бы открыли, и школьный автобус починили. Да мало ли на что нужны деньги? Колодец, что подальше, чистить давно пора, а у ближнего ворот проржавел.
— Подруга, называется, даже глаз не кажешь! Я, может, померла, а тебе и горя мало! — ругалась Симка, усаживаясь за стол. Но зудела скорее по привычке, наоборот, была довольна, что бабульки нет и мы можем поговорить в тепле, за чашкой чая, а не мерзнуть у забора, словно бездомные собаки. Она уже заметно округлилась, животик начал победно выпирать.