— Хватит? — сердито спросила она. Женщина, утирая с лица пот, повернулась к ней и взяла свой веник.
— Да, сразу видно, что ты никогда в жизни его в руках не держала, — усмехнулась она. — Кто ж так парит? А ну, ложись, — кивнула она на освободившуюся лавку.
«Она сейчас убьет меня», — мелькнула у Светы мысль, но отказаться было невозможно, это означало струсить, и она обреченно легла на горячие доски.
Зажмурив глаза, она замерла в ожидании ответной экзекуции. Но вместо обжигающих хлестких ударов Света почувствовала лишь, как по телу одна за другой пробегают приятные волны горячего воздуха. Женщина в черной фетровой шляпе вовсе не собиралась ей мстить, она только хотела дать почувствовать новичку всю прелесть русской парной.
Поняв это, Света успокоилась и расслабилась. Веник порхал над ней, постепенно опускаясь все ниже. Вот уже его листочки начали легко касаться ее тела, как бы деликатно ощупывая его: от кончиков ног — вверх, к плечам. С каждым новым проходом эти касания становились все смелее, десятки крошечных зеленых ладошек мягко ласкали кожу, погружая тело Светы в сладкую бессильную негу. Банный жар проникал все глубже, размягчал мышцы, пробирал до самых костей. От этого удивительного ощущения у Светы совершенно неожиданно по позвоночнику пробежал холодок — в таком-то пекле! Ей вдруг безумно захотелось немедленно испытать на себе всю силу и мощь березового веника. И тут, словно почувствовав ее нетерпение, на распаренное тело обрушились полновесные, тяжелые удары. Снова снизу вверх, от стоп к плечам, раз за разом прикладываясь от всей души и оставляя на коже свои влажные листочки, принялся охаживать ее веник-чародей! Это было так здорово, так мучительно-сладко, что Света, не сдержавшись, блаженно застонала.
— Ну как? Жива? — наклонилась к Свете ее добровольная банщица.
В ответ Света смогла лишь умиротворенно и благодарно улыбнуться.
— Тогда переворачивайся, — последовала очередная команда.
Света легла на спину, непроизвольно прикрыв одной рукою грудь, а другой — низ живота.
— А ну-ка, убери руки! — прикрикнула на нее женщина. — Ничего с твоими прелестями не случится, только слаще станут, — усмехнулась она.
И опять летал в жарком душистом воздухе парной волшебный веник, то интимно-нежный, то безжалостно-мучительный. Силы совсем оставили Свету, тело стало казаться чужим, уже не подвластным ее воле. Да и воли-то у нее, похоже, больше не осталось — всю до капельки выпарил банный жар…
— Все! Для первого раза — хватит! Теперь вставай и дуй за мной, — Света услышала сквозь звон в ушах чей-то далекий голос.