— Нет смысла прятаться, — произнес медикае. — Так что иди сюда, выпей со мной.
От стены отделилась тень, и Паскаль Блез занял стул напротив Касуабана.
— Здравствуй, Серж, — сказал лидер Сынов Салинаса. — Как ты догадался, что я здесь?
— В отличие от всего остального, что здесь есть, ты не воняешь смертью, — ответил медикае.
— Какая ирония, да?
— Может, и так, — отозвался Касуабан, — если подумать. Так что тебе нужно?
— Ты и сам знаешь, — произнес Паскаль, пододвигая к себе стаканчик и отхлебывая раквир.
— Я больше не могу снабжать тебя лекарствами, нам и самим начинает уже не хватать.
— Так попроси у Барбадена еще.
— Он ответит: нет.
— Тебе? Сомневаюсь.
— Тебя это забавляет, правда?
— Что именно?
— То, что лекарства для твоих людей поставляет сам Лито Барбаден.
— Ну, по мне так это просто образец справедливости, — признал Паскаль, — но давай к делу. Сегодня мы понесли определенные потери.
— Наслышан, — сказал Касуабан. — Вы напали на «Клекочущих орлов» Верены Каин.
— Ага, вот такие мы, — усмехнулся Блез. — Ей удалось уйти, но кровь засранцам мы попортили.
— Сколько у вас потерь? — спросил Касуабан.
— Слишком много. Десять погибли, и еще шестнадцать получили ранения. Моим людям плохо, они нуждаются в свежих бинтах, морфии и антисептиках.
— Я не могу делать поставки так часто, — возразил Касуабан. — Приводи своих раненых сюда.
— Не будь дураком, — предупредил Паскаль. — Неужели ты думаешь, что Барбаден не приказал Нисато и его держимордам присматривать за этим местом?
Касуабан рассмеялся:
— Но ты-то пришел? И еще меня дураком называешь.
— Я знаю, как проходить незамеченным, — заверил Блез. — К тому же я тут один. Сомневаюсь, что они не заметят, как в клинику затаскивают шестнадцать раненых бойцов.
— Я больше не могу просить Барбадена, — повторил Касуабан, хотя и сам слышал по собственному голосу, что проиграл спор. Он знал, что отдаст Паскалю все, в чем тот нуждается. Более того, он знал это уже в ту секунду, когда только почувствовал присутствие этого человека в своем кабинете.
— Я понимаю, что тебе все это не нравится, Серж, — сказал Паскаль, увидев по лицу собеседника, что тот сдался, и решив проявить по этому поводу сочувствие. — Но ты же знаешь, мы поступаем правильно, ведь так?
— Правильно? — переспросил Касуабан. — Я больше не знаю, что означает это слово. Когда-то, когда я служил в Фалькатах, то полагал, что знаю. Я видел слишком много молодых мужчин и женщин, разорванных на куски твоими бомбами, слышал их крики и плач их матерей, и это не оставляло в моем сердце места ни для чего, кроме ненависти. Я ненавидел Сынов Салинаса за все то, что они олицетворяли. И чувства эти, поверь, были более чем сильны.