Тогандис немного помолчал, дожидаясь того момента, когда будет уверен, что его голос ничем не выдаст пережитого ужаса.
— Что тебе? — поинтересовался наконец кардинал.
— Это был ангел? — произнес чтец.
Тогандис посмотрел за спину и увидел полные восторга лица священников. Что он должен был им сказать? Правду? Вряд ли.
В их глазах горел свет веры, и он не имел права отнимать ее у них.
— Да, — кивнул Тогандис. — Это бы ангел Императора. Но молись, чтобы больше ты его не увидел.
Ночь в горах к северу от Барбадуса была непроницаемо черна.
Когда солнце опустилось за горизонт, бескожие стали неуверенно выползать из пещеры. Двигались они нерешительно и осторожно, будто боясь, что палящее светило может неожиданно вернуться. В течение всего долгого дня племя страдало, чувствуя себя обманутым из-за того, что солнечный свет едва не уничтожил их всех.
Пещера пропахла страхом, и только с полным наступлением темноты его начало сменять чувство облегчения. Теперь бескожие были в безопасности, во всяком случае на какое-то время.
Вожак обонял страх, испытываемый его племенем; сырой, выдающий тебя за версту запах, который прежде так нравился ему, когда исходил от других существ, теперь вызывал только гнев.
Он устал бояться, устал от того, что страх стал его извечным спутником.
Сколь бы силен и опасен ни был предводитель, но это чувство гнездилось в его сердце столько, сколько он себя помнил: вначале его пугали железные люди, потом — черное солнце, собственный чудовищный облик и мысли о том, что сделает с ним Император, когда вождь бескожих наконец предстанет перед Ним.
Вождь племени поднял перед собой руку и стал разглядывать чуть влажную и еще розовую молодую кожу. В течение дня она становилась все менее гладкой и блестящей, и когда предводитель осторожно потрогал ее, то почувствовал, как она отзывается на его прикосновения.
Вместо боли он ощутил рельеф своих пальцев, шероховатость ладоней.
Вероятно, это место еще могло стать новым домом для него и для его племени.
Он посмотрел туда, где его воины пировали над еще несколькими тушами мясистых существ, что паслись на горных склонах. Плоть этих животных была сочной и питательной, а их ноги не позволяли им передвигаться с ошеломительной скоростью бескожих.
Вожаку хотелось покинуть эти места, но пока что он не рисковал уводить племя слишком далеко от пещеры, опасаясь, что солнце снова застанет их в пути. Большинство воинов уже отращивало новую кожу, но процесс шел с очень разной скоростью, а те, у кого эта естественная броня не окажется достаточно прочной, несомненно погибнут, если не успеют найти укрытие до наступления дня.