Однако стоило Нику вновь коснуться своих планов застройки береговой линии, как его лицо осветилось такой искренней заинтересованностью, что ее тело невольно отреагировало на его увлеченность.
Страсть… Его золотисто-карие глаза загорелись нестерпимым желанием, и Алекса на минутку представила себе, что она и есть та женщина, которая вызывает в нем подобные чувства. Впрочем, она тут же напомнила себе, что Ник Райан испытывает сильные эмоции только к строительным конструкциям. Куда до них женщинам…
Тем более ей.
Снова вздохнув, Алекса допила шампанское и вышла через двойные двери на балкон, где группка дам рассуждала о чем-то — кажется, о скульптуре. Не теряя времени, Алекса искусно подхватила тему, попутно со всеми перезнакомившись, и принялась овладевать искусством светской болтовни.
* * *
Глядя, как величаво вышагивает Алекса по залу, Ник тихонько ругнулся. Черт, опять он за свое! Надо было похвалить ее треклятое платье! Но ведь он совершенно не был готов к тому, в каком виде она спустится к нему, когда они собирались на вечеринку.
Платье цвета электрик с глубоким декольте, едва державшееся на плечах, ниспадало до самого пола великолепными струящимися складками переливающейся материи с серебряным шитьем. На ногах Алексы поблескивали серебристые босоножки, из которых выглядывали ярко-розовые ноготки. Свои черные кудри она подобрала и высоко заколола, но несколько локонов спускались на уши и ласкали ей шею. Губы Алекса накрасила красной помадой. Серебристые тени посверкивали на свету, стоило ей моргнуть, а на кончиках ресниц вспыхивали искорки. Ник не сомневался, что его жена притягивает внимание всех мужчин в этом зале.
Дома он едва не отослал ее переодеваться. Перед ним явилась не хладнокровная интеллектуалка, которой он мог бы помыкать, а сама Ева во плоти — та, что обрекла мужчину на адовы муки. Это из-за нее смертоносное яблоко показалось Адаму вкуснее всякого лакомства. Но Ник только пробормотал себе под нос нечто невразумительное и больше не возвращался к обсуждению ее наряда. В глазах Алексы, кажется, промелькнула обида, но когда он присмотрелся повнимательнее, то обнаружил перед собой прежнюю ироничную колючку, на которой недавно женился.
Ника разбирала злость на ее неизменную способность ткнуть его носом в дерьмо. Ничего оскорбительного он ей не сказал. Она вышла за него ради денег и открыто в этом призналась. Почему же тогда она ведет себя так, словно она невинная жертва его гнусных прожектов?
Ник с трудом отвлекся от мыслей о жене и вновь сосредоточил внимание на группе дельцов, обступивших Хиоши Комо. Он, кажется, нащупал нечто важное, что может склонить японца на его сторону.