Джесси смотрела на Мораг горящим взглядом, проникая пальцами между ее полных влажных губ.
— Ах ты распутница! Ты уже мокрая, думаю, тебе все это нравится.
В улыбке Мораг читалось удовольствие и благодарность за него.
— Мне так понравилось то, что вы делали с моими сосками. Я непременно повторю это позже.
— И часто ты ласкаешь себя? — спросила Джесси, скользя пальцем в ее блестящей влагой ложбинке.
— Да. Каждую ночь, если мне не удается найти мужчину, который удовлетворил бы меня.
Джесси остановилась и посмотрела на Грегора. Взгляд ее был таким вызывающим, что он с трудом заставил себя остаться на месте, дабы не пропустить представления. Он никогда не простил бы себе, если бы лишил себя такого зрелища, и не важно, как безумно ему хотелось оттащить Джесси в сторону и овладеть ею, забыв обо всех границах и рамках. Его руки так и тянулись к ее ягодицам, чтобы отшлепать ее, пока эти мягкие половинки не будут пылать, как ее щеки, тем более что она несомненно заслужила наказание, позволив себе этот дерзкий, провоцирующий взгляд.
Джесси не отступала от своей жертвы.
— Расскажи, что ты делаешь. Ты мастурбируешь?
Голова Мораг металась по подушке.
— Да, да, я делаю это постоянно.
Палец Джесси проник в ее влагалище.
— Расскажи нам об этом. Мы хотим знать, как ты это делаешь.
На минуту Грегор задумался, стараясь понять, играет ли она таким образом с ним или нет, но уже через мгновение ее безумные выходки снова захватили его.
Мораг снова уронила голову на подушку и, приоткрыв рот, жадно хватала воздух. Вцепившись в одеяло, она продолжала кивать:
— Я мастурбирую по ночам. Ласкаю себя до изнеможения. Иногда я прижимаюсь к дверной ручке, представляя, что это мужской… ну, вы понимаете… представляя, что это член.
— Дверная ручка, — повторила Джесси и снова посмотрела на Грегора. Облизнув губы, она опустила взгляд на его брюки, готовые разорваться под натиском члена.
— Дьяволица, — едва слышно, сквозь зубы произнес он, говоря об одной лишь Джесси.
Это, казалось, было ей только в удовольствие. И она снова обратилась к своей жертве:
— Итак, дверная ручка. О таком я еще не слышала. Нужно будет попробовать как-нибудь, когда окажусь одна, запертой в комнате.
Образ, который тут же предстал перед глазами Грегора, был совершенно непристойным. Три дня подряд он спокойно запирал ее в комнате, теперь же он не сможет оставить ее, не представляя, как она поднимает свои юбки, чтобы сжать эту ручку между ног и воспользоваться ею, пока его не было рядом. Его член уже изнывал от напряжения.
Тем временем Мораг продолжала свой рассказ: