— Гаевая, давай спать. Утро вечера мудренее, завтра дорасскажешь, — прервала я поток ее сознания. Вернее, воображения.
— Вот ты какая, Катька!.. Так я и думала, Макеева, что ты станешь мне завидовать, — заявила она без всяких на то оснований, а далее выдала пренеприятнейшее известие: — Кстати, можешь меня поздравить: твоих клиентов я сегодня обработала, сделки на мази. Пеняй на себя за прогул, проценты достанутся мне!
Нисколько это не кстати, взгрустнула я над жирной точкой нашего диалога. Деньги мне бы сейчас совсем не повредили… Спать резко расхотелось. Сидела на кухне и разглядывала трещину в углу над мойкой. Что за жизнь? Всюду подвохи и мерзости, сплошное расстройство! Лидка увела клиентов, а маляры, которых я кормила-поила, авансами заранее возблагодарила, настолько халтурно положили штукатурку, что… Сплошное расстройство!
В окно заглядывала полная луна. С улицы доносился собачий лай, похожий на пьяную ругань. Я задернула шторы и впотьмах пробралась в комнату, освещенную лишь полоской света, падавшей из коридора. Попугай сидел на жердочке, повернувшись ко мне в профиль, и осуждающе пучил глаз. Сережкины отпрыски разметались по тахте, только нежные босые пяточки розовели и носики сопели… Такие хорошенькие! И тут меня словно молния шарахнула: час ночи! дети! А их мать — жена моего любовника — до сих пор не знает, где они!.. Эта шлендра наверняка уже нагулялась, теперь в пустой квартире пятый угол ищет, круги нарезает, икру мечет от беспокойства за малышастиков!
На сей раз я с трубкой радиотелефона удалилась в ванную, где на зеркале висела записка с Лялькиным телефоном, оставленным Сергеем утром. Сначала подумала: а почему я должна ей звонить, успокаивать?.. Нам с Волковым так славно было здесь вчера… Сидели поджав ноги, как кузнечики, брызгались из лейки душа и целовались. Этой мочалкой он намыливал мои плечи, этим полотенцем вытирал мою ногу, а еще трогал этот флакончик с шампунем, касался этих вентилей кранов… Прямо наваждение!.. И ведь еще вчера я вполне могла бы избежать контактов с его отвратительной женой — коломенской верстой, вертихвосткой, стрекозой, альбиноской. Кем еще? Да полным сборищем пороков и недостатков!.. Да, могла, если бы оказалась немного дальновиднее, более несговорчивой… Может, оставить детей себе? Но вряд ли подобное самоуправство придется по душе их отцу, да и правоохранительным органам…
Я набрала номер квартиры Волковых.
— Алло-о. Аллоу?! — откликнулась жантильным голоском каланча.
— Нагулялась?
Грозным, прокурорским тоном я желала пригвоздить блудную мать к позорному столбу. Не тут-то было, она себя в обиду не дала.