Но разве только в этом дело. Я ведь взрослый, исполняющий обязанности главы семьи, как говорит папа, а вот Свету мне очень жалко. У неё каждая веснушечка дрожала. Она так расстроилась в тот день, что закапала всё сочинение слезами и размазала чернила. И получила двойку. Надо писать папе на Дальний Север, подходит суббота. Писать правду не хочется, неправду — потеряешь уважение навсегда.
Конечно, переживали все ребята. Но по-разному. Коку и Васеньку на три дня исключили из школы. Кока на вызов не явился, он, видите ли, не обязан: не комсомолец. А Васенька (терпеть не могу этого слизняка) прикинулся обиженным. «Кто ответственный за радиорубку? Кока Марев. Кому доверена аппаратура — Коке Мареву. А моя фамилия? Меньшов. Меня же избили — и я же виноват!»
В тот вечер я встретил на лестнице маму Валерика. Она остановила меня и долго расспрашивала. Почему Валерик вернулся из школы кислым? Не рассорился ли со Светой? Я молчал. Мама Валерика посмотрела и вздохнула: «Ты какой-то странный, Слава, сегодня». Я захлопнул за собой дверь. В общем, скверно.
Вечером со Светой, прежде чем писать на Дальний Север, решили погулять. На лестнице нас догнал Валерик.
— Возьмите и меня. Мама сказала: «Если со Славой, — можно. Пройдёшься — лучше поужинаешь. А то у тебя аппетит совсем пропал».
Вот у меня аппетит никогда не пропадает. Я был рад Валерику: пускай ребята поговорят, а я подумаю.
Вышли к набережной. Ветер гнал сухие кленовые листья по асфальту, перебрасывая их через чугунные перила. Листья, опустившись на воду, проплывали сквозь зыбкие полосы отражённого света фонарей. Мы остановились и стали смотреть.
— Листоход, — сказал Валерик. — Может быть, эти листья доплывут до Атлантического океана?
— Листоход, — подтвердила Света. — Весной ледоход, а осенью листоход.
— Вот и всё! — сказал Валерик. — И ты не редактор, и я не заместитель.
— И я не диктор, — добавила Света.
— Вот и всё, — сказал ещё раз Валерик. — Пойдёмте!
Конечно, надо было идти. Ветер холодный, ребята могли простудиться. Но во мне вспыхнул дух противоречия.
— Нет, — сказал я сердито. — Так мы не уйдём. Запомните, что я говорю. Я ещё пока редактор, и «Ракета» будет выходить. Даже если вы сбежите после первой неудачи. Помните, сколько раз Суворов брал приступом Измаил? И только на восьмой крепость пала. А мы после первого раза хлюпиками стали. Я обещаю, запомните: «Ракета» выйдет на орбиту!
— Так и напишем папе? — обрадовалась Света.
— Написать легко, — заметил Валерик. — А с меня хватит. Вот только как быть с Атлантическим океаном?