— Деньги где? — парень вспомнил зачем пришёл, взял себя в руки и приосанился.
— Всё здесь, — кивнул я на пакет. — Двести тысяч экю. Как и договаривались.
— Мне говорили о трёхстах.
— С кем говорил, с тех и спрашивай. Мне сказали двести.
— А если я не соглашусь?
— Я подниму руки, — я пожал плечами. — Повыше. А приятель добьёт выживших. Мне терять нечего.
— Пугаешь?
— Предупреждаю.
— Хорошо, — Шамиль кивнул и слегка подтолкнул малыша Шарля в мою сторону. Потом осторожно развернул пакет и проверил деньги.
Я ощупал малыша. Шарль больной. Не знаю, я не детский доктор. Дышит тяжело, кашляет. Отреагировал вяло, без каких либо эмоций. Мне кажется, что он меня даже не узнал.
— Шамиль… Я говорил, что ребёнок должен быть живым и здоровым.
— Мне сказали, доставить его живым и невредимым. Что я и сделал. Чем не доволен? Ноги есть, руки и голова на месте. Ходит сам, нести не надо.
— Хорошо. Напоминаю, что с Анзором мы договорились о мирном обмене. Это значит, что твои люди не начнут за нами охотится.
— Я знаю. Но здесь не только наши люди бродят. Есть и другие. За них мы не отвечаем.
— Это плохо, Шамиль! Плохо, что вы не чувствуете себя хозяевами на своей земле.
— Не твоё дело… Я знаю, что делаю.
— Хорошо, что знаешь. А что касается малыша… Запомни… Шамиль. И передай старику Ахлакову мои слова.
— Говори. Всё передам.
— Если ребёнок не выживет, я буду считать его своим кровником.
— Что ты можешь? Вас только двое.
— Кто тебе сказал? Может быть больше. Не думаю, что амиру выгодно. Времена сейчас тяжёлые…
— Ты что, нам угрожаешь?
— Предупреждаю.
— Хорошо, я передам, — чеченец внимательно посмотрел на меня, потом кивнул и показал на своих приятелей, которые маячили у машины. — Мы уходим.
— Валите.
— Мы ещё встретимся… Я, Шамиль, тебе это обещаю! — он поднял указательный палец, перехватил свёрток с деньгами и начал спускаться вниз. Отвечать на его последнюю реплику было не обязательно. Это, видите ли, местные традиции — не позволять, чтобы последнее слово осталось за чужаком. Идите, мальчики, идите. Недолго вам по этой земле бегать и рогами ветки с деревьев сшибать. Бараны… Надеюсь, что скоро их отпилят. Вместе с пустой головой.
Я подхватил обессилевшего Шарля на руки и начал спускаться. Через двадцать минут, убедившись что чеченцы уехали, ко нам присоединился Поль.
— Что с ребёнком?
— Сильный жар. Хрипит.
— Дьявол!
— Убил бы сук…
— Успокойся. И гранаты сними! Махнёшь рукой и взорвёшь нас к дьяволу.
— Да, ты прав. Извини.
Пока я разряжался, Нардин осмотрел малыша.
— Ну что там?
— Я не доктор, но похоже на воспаление легких.