– Я понимаю, — сквозь слезы согласилась Хоуп. — Он и младенца не пощадил, чтобы завладеть всеми деньгами. — Для нее вымышленные персонажи уже словно существовали в реальности, они перестали быть аллегорией, смысл которой теперь сделался предельно ясен.
– Я бы дал ему месяц на сборы и отъезд. Такой человек не пропадет. Наплетет что нибудь душераздирающее новой жертве. И глазом не успеешь моргнуть, как выплывет где то в другом месте, — заметил Роберт. Насчет Финна он был совершенно спокоен. — Устроит вас такой вариант, месяц на то, чтобы он убрался из дома? — Роберт бы предпочел выставить его в двадцать четыре часа, но понимал, что для Хоуп это станет еще одним тяжелым испытанием.
– Я согласна, — прошептала Хоуп.
– На днях съезжу и заберу ваши вещи.
– А если он вас выследит на обратном пути? — Ее обуял ужас. Роберт задумался. Пока у Финна нет никаких концов, ведь листок с телефонами Роберта он сам порвал и выбросил и теперь продолжает бомбить ее сообщениями, но тщетно. Ее мобильник теперь у Роберта. Вечером он ненадолго отдал ей его, она перечитала все безумные послания, что отправлял ей Финн, и когда выключила телефон, то в глазах у нее стояли слезы. Ужасно, что делает с человеком любовь к подобным монстрам. Это не люди. Их как будто похищали на время инопланетяне, что то такое с ними сотворили, превратили в бесчувственные механизмы, после чего вернули на землю, чтобы те разрушали жизнь другим. У них нет ни совести, ни сердца, а рассудок сильно поврежден.
Хоуп боялась, что Финн разыскивает ее по всему Дублину, и Роберт понимал, что это возможно. Чтобы вернуть себе добычу, социопат ни перед чем не остановится. Поэтому даже в магазин поехал Роберт, а Хоуп дала ему размеры своей одежды. Хоуп пока не решила, что ей делать дальше, но понимала, что и в Нью-Йорке, и на Кейп-Коде Финн ее будет искать. Он может немедленно сесть в самолет и ринуться на поиски. А сообщения от него приходили все более отчаянные, они были полны то нежности, то угроз. Упустив из виду свою добычу, социопат — как любой хищник — сходит с ума от желания побыстрее ее вернуть, чтобы мучить дальше. Роберту все это было не впервой. Точно в таком отчаянии пребывала его жена, но в последний раз он уже назад не вернулся. И Роберт желал Хоуп, чтобы этот раз для нее тоже стал последним. Пусть она еще не излечилась от своей любви, все равно назад пути нет, это она поняла. Она едва унесла ноги. Если бы ее не убил Финн, она бы сделала это сама. Это она знала точно. Хоуп помнила, как в ту последнюю ночь ее одолевали мысли о самоубийстве, как, понимая, что продала душу дьяволу, она была готова принять смерть как избавление.