«А ведь она не такая простушка, как пыталась казаться вначале, — подумал Каха, — защищается, и толково. Пересечение границы отрицать глупо. А с валютой выкрутилась».
— Вы предлагали людям на пляже купить у Вас валюту и плавсредство.
— Я всего лишь спросила их, где можно это сделать по закону, — девушка снова мило улыбнулась, — возможно, меня неправильно поняли, но это не моя вина.
«А ведь это тоже игра. Теперь играет в опытного юриста. А законов не знает, потому и обходит все вопросы».
— Когда Вы были завербованы разведкой Турции? — резким голосом неожиданно спросил Титорчук.
Девушка преобразилась. Возможно, и это была игра, но… Так сыграть?! Да и бессмысленно, вроде.
— Ах, разведкой Турции… — протянула она, повернувшись к Титорчуку, — дело мне шьешь, урод?! Выслужиться на мне решил?! — с каждой фразой голос повышался, переходя на крик. — А ты сидел с ребенком в чужой стране без денег?! Тебе предлагали эвакуацию в Болгарию за постель?! Ты на байдарке в шторм ходил?! По тебе из пулемета стреляли?! Сдери себе кожу с ладоней, а потом сделай вот так!
Сержант не успел даже дернуться. Девичья рука взметнулась вверх и врезала Титорчуку по щеке. Удар был смягчен бинтами, но голова сержанта резко мотнулась в сторону. И тут же обратно. От второй пощечины. А девушка продолжала орать:
— Вот теперь, шей! Сажай, сука! Правду про вас писали! И про гэбню вашу! И про Сталина с Берией! Зря я, дура, не верила! Сажай, урод! За твою разбитую рожу и сесть не жалко!
Она вдруг рухнула обратно на стул и зарыдала, уронив голову на руки.
Зато вскочила дочка. Крохотная девчушка встала в стойку, отдаленно напоминающую что-то восточное, и заявила:
— Только троньте маму! Убивать буду! Меня папа учил!
— Даша, сядь на стул, — спокойно произнес Кахабер. — Никто твою маму не трогает. Это она товарища сержанта побила.
Девочка недоверчиво посмотрела на него, потом на Титорчука, и осталась на месте.
— Я постою.
— Тю, скаженная, — проворчал сержант, ощупывая нижнюю челюсть. — Рокив на двадцать пять языком дурным намолола. А стукнула, получается, зовсим забесплатно.
— Ну и сажай! Ну и пожалуйста! — донеслось сквозь рыдания. — Егор вернется, он вам устроит! Он вашу шарагу по камушку разнесет! Пожалеете, что на свет родились!
Каха налил в стакан воды:
— Даша, дай маме попить.
Девочка несколько секунд подумала, но стакан взяла и поднесла Лизе.
— Мам…
Та пила, мелко стуча зубами о край. Вытерла бинтом слезы. Гордо вздернула подбородок:
— Ну чего не сажаете? Зовите своих горилл!
— Нету здесь горилл, и нигде нету, — ответил Вашакидзе. — Недоработка. Успокоились? А теперь, если хотите, чтобы мы нашли Вашего мужа, расскажите всё, что с Вами случилось. И почему Вы уверены, что он в Советском Союзе?