– Плевал я на твои извинения. Ты все время нарушаешь правила. Не подчиняешься приказам. Говоришь какую-то ерунду. Думаешь, после этого кто-то будет воспринимать тебя всерьез, сержант?
– Да ладно, – смутился здоровяк, не ожидавший открытого упрека. – Я знаю, каково вам, но…
– Ты знаешь? – Антон поперхнулся пылью и захрипел не своим голосом. – Это я тебя едва знаю, но даже об этом давно жалею.
– Вы ничего обо мне не знаете.
– Как же. Достаточно послушать твои армейские байки. А сколько в твоей практике опасных арестов бомжей и алкоголиков, сколько боевых операций по снятию котят с деревьев? А чем ты больше всего гордишься? Тем, что убил дрища-наркомана, напавшего на тебя с бензопилой. Какой подвиг. Многая лета вечному сержанту Гнату Сехно!
Гнат молчал, вперив в молодого лейтенанта задумчивый взгляд.
– Помню, ты как-то раз сказал, что дома тебя ждет бутылка пива и телевизор. Поэтично. Ты хоть представляешь, каково это, арестовывать очередного нарушителя и молиться, чтобы он не достал нож и не всадил его тебе в сердце исподтишка. Нет? Знаешь, каково это, каждый раз, отправляясь на вызов, бояться, что назад ты вернешься уже не на своих ногах. Меня дома ждет молодая жена, которая считает минуты до моего возвращения. Теперь ты понимаешь, что я чувствую? Понимаешь, что вместе с пещерой ты мог разрушить мою жизнь и жизнь моей жены.
– И мою, – донесся робкий голосок Кравцова.
Оперативник долго молчал, глядя на лейтенанта. Он не вспылил, как обычно, не пытался оправдаться. Просто молчал. Потом коротко кивнул. Антон ответил аналогичным кивком. Он высказался и больше не собирался к этому возвращаться.
– Давай просто забудем. Сейчас есть проблемы посерьезнее.
Гнат снова кивнул и скупо улыбнулся.
– Верите ли, мне эта работа тоже поперек горла, но выхода особого не вижу. Либо обратно в армию, либо ЧОП. Жизнь – дерьмо.
– Жизнь – это все, что у нас есть, – отрезал Антон. – Поймешь это, когда появится что-то более увлекательное, чем работа.
– Правильно, – торопливо ввернул Кравцов, прикрывая рот рукой. – Цени свою жизнь или сыграешь в игру.
Оба с раздражением посмотрели на обходчика.
– Эм… Ну, я просто хотел сказать, что нужно двигаться дальше. Здесь становится очень душно.
Антон посветил в противоположный конец тоннеля. Вход, должно быть, полностью завален, если облачка пыли потянулись следом. Пришлось ползти еще долго, прежде чем воздух вокруг до конца отчистился. Наконец Антон остановился напротив развилки. Один из тоннелей уводил наверх под углом, другой тянулся прямо.
– Сначала проверим тот, – распорядился он, указав пистолетом на прямой коридор.