– А я не умею… править.
– А никто не умел, все правили… ничего, справимся, если что, я подскажу… Технику закупишь, фабрики с тобой воскресим… тракторы, комбайны… дороги поправим, города… По-русски-то говорить умеешь? Что вытаращился… ничего, научу, а то что мы с тобой все на этом бизнес-инглише… Ты у меня еще Пушкина в оригинале прочтешь:
Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа…
– Вот так… – он поднял бокал, – тут Президент выступать должен, запись тебе, что ли, показать… ладно, ты сам себе Президент… я тебе другой ролик пущу…
Он показал мне большие часы, они били полночь и звонили в колокола, и я вспомнил, что надо загадать желание, только не мог сообразить, чего я хочу.
Потом он показал мне ночной город, очень красивый, с башенками, куполами, красными звездами, я слышал голоса людей, умерших давным-давно, они пели что-то – очень красивое, на непонятном языке, наверное, это был русский.
За тусклыми окнами светлела заснеженная страна – которою я должен был владеть, которая всегда была моей, только я об этом не знал.
2011 г.
– …да проснешься ты или нет?
Как-кого черта… Выдергиваю себя из сна – по кусочкам, по кусочкам, по крупиночкам, как бы какой кусочек не забыть. Кто-то тормошит меня, сильнее, сильнее, сосед, что ли, какого черта ему от меня надо?
– Да проснись же!
Нельзя, нельзя так спящего трясти, так и душа не успеет в тело вернуться, и буду я здесь, а душа моя где-то там, там, среди звезд…
– Ну что, что такое?
– Да вставай же, – сосед приближается ко мне, бледный, перепуганный, – беда пришла.
– А, ну так чаю ей налей, – отмахиваюсь, – и семейный альбом покажи…
Проваливаюсь в сон, сосед вытаскивает меня, что ж ему еще нужно?
– Ты не понял меня, беда пришла… да проснись же, проснись…
– Да у тебя каждый день беда приходит… На тебя посмотреть, так она у тебя, похоже, не уходила…
Он хватает меня, тащит из сна, нет, это уже слишком, он, мне, конечно, добрый сосед, и дай-то бог ему всего, что он хочет, а все-таки всему есть предел, и…
Вскакиваю, хватаю соседа за грудки, хорош народ будить, сам не спишь, другим не даешь…
Он обрывает меня – одним-единственным словом:
– Плесень.
Подскакиваю, как ошпаренный, уже не я вырываю себя из сна, уже сон бежит от меня во все лопатки…
– Шутишь?
Сосед смотрит на меня, бледный, перепуганный.
– С этим, брат, не шутят…
Спешу за ним – в ночь, холодную, звездную. Все еще надеюсь на что-то, зря перетрухнул сосед, зря поднял бучу, у нас уже все, что угодно, за плесень принимают. Только какую-нибудь блендочку увидят или тень какая мелькнет, все сразу – плесень, плесень, а там плесени и близко не было…