В итоге, только взглянув на его поднос, я был вынужден решительно предупредить попутчика о недопустимости подобных пищевых злоупотреблений.
Но Береславский все равно злоупотребил, поделившись лишь малой частью своих припасов со мной и Татьяной Валериановной.
Я, кстати, есть не хотел, однако и смерти Ефима Аркадьевича, как человек, давший клятву Гиппократа, также допустить не мог. Поэтому пришлось включиться.
Девушка тоже сначала отказывалась, но, заметив мою красноречивую мимику, сжалилась над обжорой и слегка приложилась к одному из трех пирогов с мясом, каждый из которых способен был насытить средних размеров волка.
Эффект от второго завтрака проявился практически сразу. Еще ребята не закончили своих выступлений, как уважаемый директор «Беора» первый раз ненадолго покинул своих попутчиков.
Вернулся довольный. Но минут через двадцать снова ушел.
Я зажал его в уголок и накормил имодиумом, дав запить боржомчиком.
– Док, тебе тоже плохо? – с надеждой спросил Береславский, глотая капсулы и заглядывая мне в глаза.
– Я же столько не жрал, – развеял я его надежды.
Некоторое время он был в норме, но когда машины построились в походный ордер, сожранное снова дало о себе знать.
Он остановил машину. Я вышел за ним. Мне не хотелось отставать от коллектива, вчера уже попадали в приключения, вот так отстав.
Но на мое предложение потерпеть, пока подействует имодиум, Береславский ехидно – он еще и ехидничал! – поинтересовался, мол, не хватит ли уважаемому Доку вчерашнего эпизода с козой? К тому же, добавил Береславский, он – не коза. Он – гораздо крупнее.
Спорить с этим было трудно.
В итоге Ефим побежал в кинотеатр – и, понятное дело, не на сеанс, – а я по рации опять предупредил парней, что мы задерживаемся и догоним позже.
Наконец мы выехали на окружную трассу, которая, судя по карте – я был в роли штурмана, – плавно переходила в дорогу на Набережные Челны. По ней мы должны были проехать изрядное расстояние, после чего свернуть вверх, на север, на Ижевск.
Дорога была хорошая, Ефим ехал быстро, поэтому, когда он совершил жесткий вираж, круто сворачивая налево, Татьяна Валериановна едва не повторила мой вчерашний подвиг.
– Ты чего делаешь? Из живота в голову ударило? – деликатно, как медик, осведомился я.
– Кто из нас штурман? – ухмыльнулся Береславский.
– Я умею читать карты! – разозлился я.
– А я умею просто читать, – скромно заметил он.
– Да, на стрелке было написано «Пермь», – подтвердила глазастая – и грудастая (хотя к чему бы это я?) – воспитательница детского сада.
Еще раз просмотрев карту, я этого поворота на ней не нашел. По атласу нам предстояло еще очень долго ехать прямо.