Однако бурное нашествие левых в политику в XX веке привело в странах Запада не только к постепенной остановке процесса сплавления, но даже к частичному разрушению уже готового «сплава». И выразилось разрушение слитка нации в той самой «оловянной чуме» мультикультурализма, которая ныне выдается левыми теоретиками за прелесть разнообразия.
В разнообразии действительно сила. Но разнообразие разнообразию рознь! По закону иерархических компенсаций, который еще называют «законом Седова-Назаретяна». сложная развивающаяся система со временем утрачивает поверхностное разнообразие и наращивает разнообразие на «внутренних уровнях системы». Иными словами, разнообразие в мишуре и блестках уходит, уступая место внутреннему усложнению.
Современное общество по своему внутреннему устройству превосходит первобытно-общинное или феодальное на порядки. Но при этом оно утрачивает поверхностное разнообразие – те самые «ценностные коды», столь любезные сердцу деревенщиков и политиков старой закалки, а именно – национальные обычаи, этническую музыку, вышитые на рубахах петухи. Оно внешне упрощается, нивелируется – и черные, и белые ходят в пиджаках и галстуках, говорят на одном языке, пользуются одной валютой и схожим для разных стран понятийным ядром, лежащим в основе юридических систем – «правами человека». Зато внутри системы – на уровне людей – разнообразие растет неимоверно!
Однако левые настроения, затопившие Запад, есть настроения по сути общинные, стадные, деревенские, они тащат цивилизационную систему в сторону, противоположную от магистральной линии прогресса, в сторону коллективизма и антиинтеллектуализма, поскольку левачество есть антиинтеллектуализм в его политическом выражении. Произошло парадоксальное расщепление консервативной линии политического спектра на традиционализм и левый либерализм – отношение к новшествам у левых иное, они, в отличие от традиционалистов, вполне приемлют аборты и однополые браки, но так же тянутся к общинности в виде эгалитарности.
В результате сегодня мы видим, как пришлые варвары из Третьего мира, поощряемые леваками, «геттоизируются» – сбиваются в макроблоки мультикультур. Вместо того, чтобы сплавляться в нацию.
Разве колониальный аристократ XIX века, несший в отстающие уголки планеты цивилизацию, мог допустить в своей голове мультикультурализм, то есть предположить на секунду, что варварские обычаи равны обычаям цивилизованных народов? Мог только в одном случае – если он был шизофреником. Любому здравомыслящему человеку была видна разница в уровне европейских технологий и технологий африканских. И было ясно, куда идет прогресс, куда нужно двигаться. Почему это неясно сегодняшним потомкам тогдашних колонизаторов?