Коди бросило в жар. Он чувствовал, что совершил нечто неописуемое, непростительное. Руки его дрожали, когда он, упорно глядя Ребекке в лицо, высвободился и одернул ей юбку.
– Ребекка… – начал он.
Она посмотрела на него так ласково и доверчиво, что он содрогнулся от стыда.
– Что-нибудь не так? – осторожно спросила девушка, не зная, что и думать.
Почему Коди вдруг отпрянул от нее словно обожженный? Сама она невыразимо наслаждалась поцелуем, и он как будто тоже – почему же теперь у него такой вид, будто они совершили преступление?
– Что случилось? Почему мы перестали целоваться? Я что-нибудь не то сделала?
– Не ты, а я, – ответил он похоронным тоном.
– Что?
– Как это что?! – в отчаянии воскликнул он и вцепился себе в волосы. – Ты что, ничего не заметила?
– Ну почему… заметила, конечно… – Ребекка умолкла и призадумалась, потом осторожно спросила: – Значит, первый поцелуй обычно происходит не совсем так?
– Совсем не так! – возвысил голос Коди.
Он живо представил себе, что с той же пылкостью и самозабвением Ребекка целует кого-то другого, и понял, как легко совершить убийство из ревности.
Его раздраженные ответы и неожиданная резкость быстро рассеяли чувственный дурман, в котором пребывала девушка. Она совсем забыла, что Коди согласился поцеловать ее лишь из чувства долга!
– Но если первый поцелуй совсем не такой, зачем ты это сделал? – спросила она обиженно.
Почему-то ей было так больно, что хотелось плакать.
– А ты? Почему ты это сделала? – огрызнулся Коди, поражаясь тому, как быстро он поддался ее чарам.
– Что «это»? Я же тебе сказала, что понятия не имею о самых элементарных вещах! Ты учил, я училась! Если я делала что-то не так, ты должен был меня остановить!
– Остановить? – повторил Коди, не веря своим ушам. – Ты в своем уме? Ни одному нормальному мужчине просто в голову не придет остановить женщину, которая обхватила его ногами и…
Он прикусил язык. Еще немного, и он признался бы, что уже готовился затащить ее в постель!
– Пропади все пропадом! – рявкнул он в ярости и почти бегом бросился вон из кухни.
Хлопнула дверь, и тяжелые, сердитые шаги протопали по крыльцу. Чуть позже взревел двигатель пикапа, гравий забарабанил по днищу. Несколько громких злых хлопков переросли в ровный звук, который быстро отдалился и замер.
Ребекка долгое время сидела на краю буфета, глядя на дверь, за которой скрылся Коди, не зная, плакать ей от разочарования или кричать от гнева. В ней все еще жил отголосок возбуждения.
«Ничего удивительного в том, что чуть ли не каждая женщина в округе мечтает хоть недолго побыть с кем-то из этих четверых…»