По сравнению с трудностями современных влюбленных страдания Ромео и Джульетты казались высосанными из пальца.
— Так ты все-таки решил признать себя Кахуной? — спросил я, когда машина начала взбираться на холмы.
— Нет. Я сыграю в таинственность. Не стану говорить, что я не Кахуна. Буду спокоен. Когда она поднимет эту тему, напущу на себя загадочный вид, и пусть думает что хочет.
— Этого мало.
— Есть и еще кое-что. Я расскажу ей свой сон. Она явилась мне в образе прекрасной богини, облаченной в золотисто-голубой шелк «холоку», летающей над великолепной трехметровой волной, и сказала мне: «Папа хе’е налу». По-гавайски это значит «доска для серфинга».
Мы находились в жилом районе неподалеку от Оушн-авеню (главной улицы Мунлайт-Бея, проходившей на юго-запад), когда из-за угла на перекресток выехала машина и двинулась в нашу сторону. Это был солидный седан, «Шевроле» последней модели, бежевый или белый, с обычным калифорнийским номером.
Я закрыл глаза, чтобы защитить их от света приближавшихся фар. Хотелось пригнуться, вжаться в сиденье и прикрыть лицо, но это привлекло бы ко мне внимание надежнее, чем хлопок бумажного пакета.
Когда «шевви» поравнялся с нами и его фары перестали быть опасными, я открыл глаза и увидел двух мужчин впереди, а одного на заднем сиденье. Это были здоровенные ребята в темных костюмах, бесстрастные, как турнепс, и не обращавшие на нас никакого внимания. Их мертвые глаза ночных созданий были пустыми, холодными и решительными.
Тут мне почему-то вспомнилась темная фигура на склоне опоры тоннеля под шоссе № 1.
Когда мы миновали «шевви», Бобби сказал:
— Служители закона.
— Профессионалы, — согласился я.
— Это у них на лбу написано.
Я поглядел на их хвостовые фары в зеркало заднего вида и сказал:
— Во всяком случае, они не по нашу душу. Похоже, что-то ищут.
— Элвиса Пресли[22].
Убедившись, что «шевви» не собирается преследовать нас, я напомнил:
— Ты остановился на том, что Пиа летала над волнами и сказала тебе: «Папа хе’е налу».
— Верно. Во сне она велела мне купить доску-тандем, чтобы мы могли плавать вместе. Поэтому я купил доску и готов к встрече.
— Бредятина, — сказал я, полный дружеского скепсиса.
— Это правда. Я действительно видел сон.
— Не может быть.
— Может. Честно говоря, я видел его три ночи подряд и слегка струхнул. Расскажу ей все, а там пусть сама решает.
— Когда напустишь на себя таинственность, не признавайся, что ты Кахуна, но источай божественную харизму.
Бобби встревожился и даже притормозил перед знаком, чего до сих пор не делал.
— Ты думаешь, я на это не способен?