- Огонь!
Над головами толпы пронеслась картечь. Толпа охнула и врассыпную бросилась к лесу. Сзади, среди успевших проскочить мимо орудий, раздался удивленный голос:
- Ну и поручик, смотри, какой боевой !
Глубоко в тылу митинговали полки, стоявшие в резерве: идти ли им на позицию, или нет?
Большой успех имели ораторы:
- Нам чужой земли не надо, пусть она остается под австрияком. И своей земли достаточно, особенно у помещиков.
И уже потрясающее впечатление производило описание, что ждет на фронте:
- Вы думаете, что там ребятенки щелкают орехами? - Из пушек стреляют. Прикажут идти в атаку, побежишь, а он, как долбанет в тебя, да еще, слава Богу, коли в ногу. А коли в руку? Оторвет ее у тебя, и лежишь ты в сторон от нее, а она, сердешная, пальцы то и сжимает, сжимает, пока их не скрючить совсем...
И оратор наглядно показывал, как оторванная рука будет сжимать свои пальцы.
Митинга выносил резолюцию:
- Свою землю защищать будем, а на чужой земле воевать - не пойдем.
Из тыла приходили одни офицеры с пулеметами.
{34}
VII.
После своего ночного боя 6-ая Сибирская дивизия загнула свой обнаженный левый фланг, и от него в пустую промоину вдоль Серета хлынул противник.
Германцы поставили себе целью - захватить местечко Езерно, где грудами лежали артиллерийские и интендантские запасы для всего юго-западного фронта. Кроме того, захватывая Езерно, противник выходил в тыл 8-й армии со всей ее тяжелой артиллерией, сосредоточенной на Тарнопольском плацдарме.
Юго-западный фронт стал рваться, как гнилая ткань. Положение создавалось безнадежное.
Но в гор. Тарнополе, в резерве фронта, стояла Петровская бригада, и к вечеру 6-го июля полковыми штабами бригады было получено приказание штаба фронта:
"Полкам Гвардии Преображенскому и Семеновскому. - Сегодня утром противник прорвал фронт к северо-западу от Тарнополя в районе Зборова и двигается в направлении Езерно. Попытки ликвидировать прорыв войсковыми частями фронта не привели ни к чему. Верховный Главнокомандующий приказал для ликвидации прорыва направить из резерва фронта Петровскую бригаду; Верховный Главнокомандующий надеется, что Петровская бригада вновь покроет себя славой и увенчает свои седые знамена новыми победными лаврами"...
Покоробило Императорскую Гвардию при чтении приказа, что он отдан от имени Брусилова - Верховного, приявшего революцию, и что ей напоминают о седых знаменах и славе полков. Но незадолго до темноты колонны Петровской бригады уже вытягивались из Тарнополя. Шли целую ночь под ливнем и на заре усталые промокшие входили в указанные им районы, где должны были в близлежащих деревнях встать по квартирам, высушиться, выспаться и ждать дальнейших распоряжений.